Были способные люди, но слишком — карьеристы, типа Черемисова, Клембовского, Гутора,
Крымова... Как не быть положительным типам в такой большой Армии, как русская? Будь
бы надлежащая атмосфера, возможность — она создала бы целую плеяду великих людей и
больших генералов. Но такой обстановки, такой атмосферы не было — ни в мире, ни тем
более на войне ∗∗ . К тому же, общество русское стояло далеко от Армии и не знало лучших ее
представителей, а потому не могло в критическую минуту выдвинуть их своим «мнением».
Наоборот, общество было загипнотизировано властью, ее «сообщениями» и вместе с нею
повторяло имена военных посредственностей и даже жестоких бездарностей, а временами и
чистопробных пакостников, как например генерал Л....ъ, портрет коего был напечатан в
газете (чуть ли не в «Новом Времени») с соответствующей такому случаю надписью о
героизме, доблести и талантах этого вовсе не доблестного генерала, а лишь наглого лгуна и
жестокого эгоиста — эпикурейца. Таких примеров было очень много, и все они идут из
одного источника системы, отсутствия умной, дальновидной и сильной руки наверху.
***
Середина русского командного элемента — командиры полков — были люди самые
заурядные, думавшие прежде всего и больше всего: как бы угодить начальству. При этом:
если это были «армейцы», то они считали карьеру свою сделанной и дрожали над своим
благополучием; если же это — гвардейцы или офицеры Генерального Штаба, то они усердно
занимались соображениями о дальнейшем служебном движении, учитывая открывающиеся
вакансии и внимательно следя за своими сверстниками.
Заботы об истинной, боевой подготовке войск были столь же редки, сколь часты были
заботы о «внешности», о парадах и о приеме начальства. Впрочем, заниматься
действительной боевой подготовкой войск было даже невозможно: надо было выполнять
буквы уставных мелочей и готовить войска к смотрам начальства. В справедливости моих
слов проще всего убедиться по так наз. «большим маневрам». Казалось бы, что этим дорогим
∗
Был такой командир корпуса.
∗∗
«Наполеоны» родятся, а война их только выдвигает, но лишь тогда, когда вся обстановка жизни способствует
выдвижению талантов, а не только серой посредственности или ловких интриганов.
187
Электронное издание
www.rp-net.ru
и редким упражнениям надо было пользоваться вовсю и всем от велика до мала и обратно.
Каждый начальник должен был священнодействовать на больших маневрах, не в целях
приобретения бескровных лавров, а в целях обучения вверенной ему части и себя: здесь надо
суммировать все зимнее и летнее обучение, все элементы военных занятий и показать
применение их в обстановке близкой к боевой; причем, одно из первых условий для этого:
все должны добросовестно учитывать отсутствующий на маневрах огонь, потери и
затруднения в тыловой организации (обсуждая их, считаясь с ними). В действительности на
маневрах никто не учился и не учил, а все гонялись лишь за бескровными победами — ради
карьеры. Это — для верхов. А середина — или томительно отбывала номер, или —
занималась выпивкой и закуской. Низы — месили грязь или варились в собственном соку!..
Игнорирование огня, переодевание на разведке, торопливость, таскание за собою
нового обмундирования для переодевания перед появлением большого начальства и проч.
несуразности отдаляли дорогое и серьезное занятие гораздо дальше от действительной
боевой обстановки, чем оно должно быть. Польза для дела выходила малая, потому что
серьезно мало кто думал о деле.
***
Младшие чины Армии в своем большинстве отбывали томительные для них номера,
отлынивая от службы при первой возможности. Всегдашним оправданием при этом было:
«на получаемые мною 100 рублей я достаточно послужил; можно и отдохнуть!» Один из
моих начальников в дни молодости — милейший и добрейший Р.... говорил: «Брось дела;
