Электронное издание
www.rp-net.ru
(опять 50 тысяч)! Все это пахнет татарином, при помощи которого русский богатырь разбил
всю татарскую рать, приговаривая при этом: «а и крепок же татарин — не изломится, а и
жиловат собака — не изорвется». Нам не это нужно; нам нужно поучение, показательный
опыт, пример. А какое поучение можно извлечь из сказки о 100 тысячах людей и 50 тыс.
лошадей, собранных на 4-хверстном фронте Рымникского поля сражения? Я не стану
разбирать нелепой сказки об этом бое: достаточно сказать, что рассказ о действиях турецкой
конницы просто карикатурен: 12 тысяч кавалерии «выскакивают» из-за леса, 20 тысяч
конницы «выскакивают» из деревни и тому подобный вздор!... Но я подчеркиваю, что эти
сказки не ограничиваются древними временами или русскими войнами. Они проникли в той
или иной форме во всю военную историю, например, в Фридриховскую эпоху, откуда мы
всегда черпали идеалы, особенно для кавалерии.
Происхождение этого сора истории, наращение лживой коры на исторической
действительности вполне объяснимо: греческий историк, желая придать больше блеска
победе Александра Македонского, прибавил ноль к цифре войск Дария; Суворовский
адъютант, составлявший реляцию о сражении под Рымником, спросил Суворова: сколько
показать турок убитыми и, получив ответ, — «пиши больше, что их жалеть!»— написал, что
турок похоронено 10 000; ясно, что было их не менее 100 тысяч; а о коннице он, конечно,
имел слабое представление. Фридриховские победы ослепили весь тогдашний мир, который
вообразил, что формы и картинки ∗ , показываемые Фридрихом на плац-парадах, составляют
секрет всех его побед!
Сор надо выместь, кору снять. Только тогда опыт прошлого может быть полезен для
будущего.
Русская военная наука этого не делала и не пыталась сделать. Еще в 1912 году в
книжке Ф.К. Гершельмана, довольно известного русского кавалерийского генерала,
«Современная конница»— мы находим сказку о 500 тысячах конницы с каждой стороны в
бою Аттилы с Аэцием на Каталаунской равнине!
Если летописцу Нестору можно простить сказание о том, будто «от скрипа татарских
телег вокруг Киева не слышно было человеческого голоса в городе», то 1 миллиона
конницы, собранной на Каталаунской равнине или 50 тыс. конницы на Рымникском поле, 40
тысяч конницы на Бородинском поле (по 20 тыс. с каждой стороны) — нельзя простить
русской военной науке 20-го века. И не потому лишь, что все это — вздор, ложь: а главным
образом потому, что наличие этой лжи, перенесение ее в выводы военной науки знаменует
∗
Против них восставал Зейдлиц.
161
Электронное издание
www.rp-net.ru
поверхностное отношение к своему делу и бесполезность для будущего кровавого прошлого
всего мира и нашей Родины в особенности.
***
О, это прошлое! Если бы мы знали его? Если бы знали его не по Иловайскому и
другим «казенным» книжкам, а по-настоящему — осязая причины и следствия — мы не
получили бы нынешнего позора и страданий! Если бы вместо изучения хронологии о
вступлении на престол того-то или того-то, о победах и мирных договорах мы изучили бы
историю борьбы в России неимущих с имущими, голодных с сытыми; если бы мы знали по-
настоящему — что такое бунт Стеньки Разина, Емельяна Пугачева, восстание казаков
против Польши в 1648 году, гайдамацкие набеги, — мы не вели бы себя так легкомысленно в
течение целого века! Мы знали бы хорошо — почему и Разин, и Пугачев, и казацкие вожди
находили себе сочувствие в народной массе — темной, бесправной, озлобленной и жестокой.
Мы уменьшили бы темноту, бесправие, озлобленность и жестокость народную и сделали бы
из народных масс своего друга или преданного сожителя, а не врага и завистника... И тогда
не страшны были бы ни призывы Разина, Булавина, Пугачева, ни зажигательные речи
мечтателей 20-го века. Если бы мы изучали добросовестно тяжкие победы Петра Великого
(под Полтавой Петр с 63 тысячами едва не был разбит 13-ю тысячами шведов); блестящие
