Я не верил, что после всего случившегося смогу спокойно уснуть.
Однако взял чашку и сделал глоток. Потом скорчил гримасу.
— Не особенно сладко.
— Мы следим за потреблением сахара, ты же помнишь. А теперь выпей всё.
Я выпил и поставил кружку на столик. Удивительно, но я уже чувствовал себя сонным. И когда моя жена на цыпочках вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь спальни, я откинулся на подушку и задремал.
— Проснись и пой, приятель. Вставай, вставай, носочки надевай.
Я рывком сел.
— В чем дело?
— Как чувствуешь себя, милый мальчик?
— Хорошо. Вы разбудили меня только затем…
— Нажми на педали, — предложила правая коленка. — Игра уже началась.
— Какая игра? — Я вскочил с кровати, совершенно не чувствуя сонливости. — Странно, мне совсем не хочется спать, а раньше…
— Это потому что мы нейтрализовали сонное зелье, которым твоя толстая фольклорная женушка зарядила какао, тупица.
— Она немного пухленькая, но не…
— Толстая или тощая, парень, но ты должен поинтересоваться, зачем она тебя опоила.
— Если она действительно это сделала… — Я натягивал темно-синие джинсы.
Левая коленка спросила:
— Кому ты можешь доверять, если не доверяешь собственным коленям, дорогой малыш?
— Носки и туфли, причем побыстрее, — поторопила вторая коленка. — Она уже выезжает на дорогу.
Я продолжал одеваться.
— Кто?
— Твоя хозяйка, сладкая певичка Саусалито, женский вариант Пита Сигера.
Я бросил взгляд на будильник.
— Куда это Мэвис собралась в полночь?
— На свидание с одной третью группы «Скэттергуд Сингерз».
Я уже полностью оделся, и мне не терпелось покинуть спальню для гостей.
— Я думал, вы хотите найти пропавшего доктора Даулинга. Какое отношение к этому имеет Эдмонд Скалли, ведь я полагаю, именно на него вы намекаете?
— Всему свое время, — участливо произнесла коленка. — А теперь надень теплую куртку, ночью слегка похолодало.
Я достал из стенного шкафа куртку на флисовой подкладке.
— Эй, а на чем я поеду вслед за Мэвис? У нас только одна машина, «тойота», и она ее взяла…
— На своих двоих, тупица.
— Тогда, будем надеяться, она недалеко отправилась.
— В Саусалито.
— В Саусалито? Боже, но до него отсюда, по крайней мере, пятнадцать миль.
Когда мы спускались по лестнице, я услышал голос правой коленки:
— Я же тебе говорила, что он все еще дремучий, несмотря на модернизацию, которую мы провели.
— Не дремучий, просто туговато соображает.
— Что вы хотите сказать? Что меня превратили в нечто вроде «Человека на шесть миллионов»-?
— Разве это не очевидно после того, что произошло сегодня, приятель?
— Наверное, но…
— Меньше болтовни, больше дела.
Я вышел в ночь.
— Сбрось скорость, приятель, — предупредила меня правая коленка, — не то ты ее слишком быстро догонишь.
— Не будь столь критичной, — возразила левая коленка. — В конце концов, это его первый забег.
Я сбавил скорость.
— Здорово! Я бегу уже пятнадцать минут и даже не запыхался.
И проделываю не меньше мили в минуту. Я бью все рекорды.
— Кончай бахвалиться, чемпион. Сосредоточься на нашей миссии.
Мэвис ехала в Саусалито окольными путями, избегая главных дорог. Я следовал за нашей красной «тойотой» по извилистым проселкам и по узким дорогам, вдоль которых были посажены деревья.
Мое зрение обострилось. Я видел тормозные огни и номерные знаки на расстоянии четверти мили. Люди в округе Марин не занимаются бегом трусцой по ночам, и я снижал темп до нормального при появлении редких машин, поэтому не привлекал лишнего внимания.
Хотя один водитель «вольво», поравнявшись со мной, крикнул: «Бери с собой фонарик, задница!» Какая-то немецкая овчарка увязалась было за мной, но я легко оставил ее позади.
— Приближаемся к месту назначения, — объявила правая коленка.
Мы достигли пригородов Саусалито, стоящего на холмах над заливом. У подножья холма Мэвис включила сигнал правого поворота и съехала с дороги на маленькую стоянку рядом с небольшим клубом под названием «Смертельная инъекция».
Я перешел на медленную трусцу, потом остановился в рощице эвкалиптов на краю парковки.
— Как вы узнали, что Мэвис направится сюда? — шепотом спросил я.
— Подслушивали, пока ты храпел, приятель.
