Если Втри хотела бежать, то ей стоило бы это сделать именно сейчас, но она сама пребывала в некоторой растерянности. Да и бородач времени не терял, сгребя Втри в охапку еще до того, как она успела подумать о побеге.
— Твое колдовство тебе не поможет, — сообщил бородач голосом на удивление спокойным, учитывая произошедшее.
— Я и не думала о побеге. Просто не стоит говорить что-то вроде того, что вы только что сказали, — раздраженно ответила Втри. — И не могли бы вы поставить меня на землю. Кстати, как ваше имя? Так и знайте, если вы прямо сейчас не отпустите меня, то я расскажу халифу, как вы обращаетесь с его… с его девушками.
Ничего не ответив бородач поставил Втри, которую все это время держал за шиворот, на пол.
— Вот и отлично, молодец, — похвалила его Втри. — А теперь пошли уже к этому халифу.
Ничего больше бородач не говорил, несмотря на то, что Втри то и дело задавала ему разнообразные вопросы. Втри уже готова была решить, что ее, несомненно, аргументированные и весомые доводы в корне поменяли взгляды этого старика на женщин и уже готова была предложить ему отвести ее к волшебнику, который был необходимым гарантом продолжения ее обучения, но как оказалось, ее надежды были напрасны.
— Мы пришли, — остановился бородач перед очередной дверью.
— Так значит, здесь? — Втри без особого интереса рассматривала узор из цветов на дверной ручке.
Решив наконец, что больше ей ничего сообщить не собираются, Втри вздохнула и распахнула дверь. С той стороны было слишком темно, чтобы разглядеть что-то конкретное, но в то же время слишком светло, чтобы называть это полной темнотой.
— Не надейся на свои фокусы, — раздался из-за спины голос бородача, — здесь они тебе не помогут.
Втри предпочла не углубляться в смысл того, что он имел в виду и захлопнула дверь перед носом бородача.
Без света ДЖИНов из коридора здешняя темнота вполне могла претендовать на звание абсолютной. Во всяком случае, она сделала большие успехи в достижении совершенства.
— Свет, — попробовала Втри на келхарском.
Ничего не произошло.
— Пусть прольется золотой дождь, разгоняющий тьму?
— Солнце встало…
— Расступись мрак!
— Во имя величайшего из великих, исчезни тьма…
Фантазия Втри была на исходе. Единственное на что ее хватило, так это пробормотать:
— Свет.
К удивлению Втри, пара ДЖИНов под потолком загорелась.
«Странно, — задумалась Втри, — лампы в личных покоях халифа реагируют на язык северных варваров? Не патриотично как-то…».
Помещение, в котором она оказалась, и вправду оказалось ванной, что возмутило бы Втри в других обстоятельствах. «Неужели те, кто отправил ее в ванную перед посещением халифа, считают ее такой грязной?!», но сейчас она и вправду считала себя слишком грязной. Ведь хотя она и мылась почти каждый день, одежду она уже неделю не меняла, да и постирать ее возможности не было.
Не тратя времени на раздумья, Втри полезла в ванную, которая скорее походила на пруд средних размеров. О том, чтобы наполнить его водой, кто-то уже позаботился.
* * *
— У меня нет слов! Шус, ты отдаешь себе отчет, что в лучшем случае ты развязал войну? — в который раз воскликнул Фамбер. — Во имя все тех темных богов, раньше я думал, что Сэйлэнар ошибся, отправив меня в твою богом забытую деревню, но теперь я знаю, что старик просто сошел с ума и подумал, что Лендал давно уже никто не разрушал! Да ты просто не мог подобного сделать. — Даже я не могу колдовать в том зале!
— Простите учитель, я не знал.
— Ах, ты не знал?! — если бы содержание сарказма в словах Фамбера всегда было хотя бы вполовину таким же, как в этих четырех словах, можно было бы смело открывать фабрику и сублимировать сарказм в промышленных масштабах. К сожалению для данной отрасли промышленности, волшебник такими возможностями не обладал, но из этих четных слов можно было бы получить как минимум пять-шесть килограмм чистого сарказма.
— Во имя всех богов, какого рожна ты так накинулся на Шуса?
— Не сейчас Холдар, у меня серьезный разговор с учеником.
— И это все?! Так ты приветствуешь старого друга? Нет, чтобы поздороваться, спросить, удобные ли у меня кандалы или хотя бы обратить на меня внимание. — Для наглядности Холдар позвенел цепью, которой были скованы его руки.
