Она качнула головой.
— Не надо.
— Что?
— Не говори о «потом».
— Я просто имел в виду… Я хотел бы быть и последним человеком, который тебя целовал… Хм-м, прозвучало как-то не очень. Будто я о смерти или о чем-то таком. На самом деле я хотел сказать: ты — именно то, что нужно. Нужно мне.
— Не надо. — Ей не нравилось то, что он говорил. Ей хотелось, чтобы он отодвинулся. Но не слишком далеко.
— Элеанора…
— Не хочу думать о «потом».
— Я о том и говорю. Может, и не будет никакого «потом».
— Разумеется, будет. — Она уперлась руками ему в грудь — так, чтобы при желании его можно было отодвинуть. — То есть… Боже. Разумеется, будет. Не похоже, чтобы мы собирались пожениться, Парк.
— Не прямо сейчас.
— Стоп.
— Да я ничего пока не предлагаю, — сказал он. — Я просто хочу сказать… Я люблю тебя. И не могу представить, что это прекратится.
Она покачала головой.
— Но тебе двенадцать.
— Мне шестнадцать, — сказал он. — Боно было пятнадцать, когда он встретил свою жену, а Роберту Смиту — четырнадцать.
— Ромео, милый мой Ромео…
— Это не то, Элеанора, и не прикидывайся, будто не понимаешь. — Руки Парка крепко сжимали ее. Шутливые нотки исчезли. — Нет причин думать, что мы разлюбим друг друга. И есть масса причин верить, что не разлюбим.
Я никогда не говорила, что люблю тебя, подумала Элеанора.
И даже после того, как Парк поцеловал ее, она не убрала своих рук от его груди.
Итак. В любом случае Парк хотел, чтобы она проверяла обложки учебников. Особенно после уроков физкультуры. И теперь Элеанора ждала, пока все переоденутся и уйдут из раздевалки, а потом тщательно осматривала учебники на предмет чего-нибудь подозрительного.
Все это попахивало паранойей.
Дениз и Биби обычно ждали ее. Из-за этого они порой опаздывали на обед. Но с другой стороны, так они могли переодеться без посторонних глаз — о чем мечтали уже несколько месяцев.
Сегодня вроде бы новых гадостей не появилось. На самом деле Тина игнорировала Элеанору весь урок. Даже Тининым подружкам (в том числе и маньячке Аннетте), казалось, наскучило дразнить Элеанору.
— Похоже, они исчерпали себя, — сказала Элеанора, рассматривая учебник по алгебре.
— Они могли бы называть тебя Рональд Макдональд, — отозвалась Дениз. — Это было?
— Или Венди, — предложила Биби, понижая голос и жуя. — Где говядина?[112]
— Заткнитесь. — Элеанора оглядела раздевалку. — Маленькие задницы.
— Они все ушли, — сказала Дениз. — Все ушли. Они все в кафетерии, жрут мои Мачо Начос. Давай быстрее уже.
— Идите вперед, — сказала Элеанора. — Займите очередь. Мне надо еще переодеться.
— Ладно, — откликнулась Дениз, — но перестань ты уже просматривать все эти книжки. Сама же сказала: там ничего нет. Пошли, Биби.
Элеанора начала убирать книги в сумку. От двери послышался крик Биби:
— Где моя говядина?!
Дурында. Элеанора открыла свой шкафчик.
Он был пуст.
Ого.
Она попробовала тот, что над ним. Ничего. И внизу ничего. Нет, только не это!..
Элеанора начала с начала, открывая все шкафчики подряд. Потом перешла к другой стене и повторила процедуру, стараясь не впадать в панику. Может, они просто переложили ее одежду? Ха! Смешно. Отличная шутка, Тина.
— Что ты делаешь? — спросила миссис Бёрт.
— Ищу свою одежду.
— Нужно всегда пользоваться одним и тем же шкафчиком.
— Да нет, просто кто-то… То есть похоже, кто-то забрал ее.
— Вот мелкие дряни… — Миссис Бёрт вздохнула и принялась открывать шкафчики, начиная с другого конца раздевалки. Элеанора проверила мусорные ящики и душевые. Потом миссис Бёрт окликнула ее из уборной:
— Нашла!
Элеанора вошла в туалет. Пол был мокрым. Миссис Бёрт стояла в одной из кабинок.
— Я принесу сумку, — сказала она, проталкиваясь мимо Элеаноры.
Элеанора заглянула в кабинку. Она уже знала, что там увидит — и все же отшатнулась, как от пощечины. Ее новые джинсы и ковбойка темной кучей лежали в унитазе, а кеды торчали из-за трубы. Кто-то затопил канализацию, и вода лилась через край. Элеанора молча созерцала водяной поток.
— Вот, — сказала миссис Бёрт, протягивая Элеаноре желтую сумку из «Food 4 Less», — достань их оттуда.
— Они мне не нужны, — сказала Элеанора, отступая назад. В любом случае она больше не сможет это носить. Все ведь будут знать, что джинсы и ковбойка искупались в сортире.
