Лицо Томсона по-прежнему хранило спокойствие, было деревянно-сухим, твердым, только подрагивали белесые ресницы над упрятанными в густую сеточку морщин глазами.
— Обстановка меняется, а есть нечто такое, что должно оставаться постоянным, — достоинство, — сказал Томсон. — А разве этого мало, сэр? Разве за такое не стоит пойти на риск и даже повздорить с начальством? — Он неожиданно широко улыбнулся. — Во время войны, в которой мы с вами находились на одной стороне, я был командиром подводной лодки. За моей субмариной долго охотились японцы, потому что она принесла им кучу хлопот. Однажды они все-таки угодили в нас глубоководной бомбой. Так что к риску лично я привык.
Все взглянули на Золотцева. Начальник экспедиции колебался. Это было ясно по тому, как он бессмысленно передвигал перед собой бумаги, бросал на них короткие взгляды, будто в бумагах могла быть спасительная для него подсказка.
— Ну как, товарищи? — наконец спросил он, обращаясь сразу ко всем. — Удовлетворим просьбу наших иностранных коллег? Или…
— Разве могут здесь быть какие-нибудь «или»? — не выдержала Азан. — Все абсолютно ясно!
Золотцев, поджав губы, бросил на нее выразительный взгляд, мол, это вам, голубушка, все ясно, а вот побывайте в моей шкуре!
Обстановку неожиданно разрядил Крепышин. По-школьному подняв руку, он попросил слова.
— Все-таки у меня, товарищи, есть весьма важное сомнение. — Крепышин глубокомысленно наморщил лоб, изображая скорбное раздумье. Все настороженно глядели на ученого секретаря. — Меня беспокоит… — Он поскреб затылок. — Хватит ли у нас борща для американцев? Все-таки по три лишние тарелки на две недели. А доктор Марч обычно просит добавку. Хотя Остап Бендер и говорил, что нельзя делать культа из еды, но речь идет о серьезном расходе. Придется меньше выливать борща за борт, а, как вам известно, Атлантический океан находится на нашем полном продуктовом довольствии…
Все засмеялись, а Томсон с недоумением посмотрел на Крепышина и на всякий случай тоже вежливо улыбнулся. Ему перевели, и он одобрительно закивал головой: хорошая шутка всегда к месту, особенно при таких обстоятельствах…
— …Если американцы и канадец остаются на «Онеге», значит, наш эксперимент будет носить международный характер, — строго уточнил Ясневич, ни на кого не глядя, словно размышлял вслух. Было ясно, что лично он не одобряет всяческих шуточек при обсуждении столь важных проблем.
— Вот! Вот! — обрадовался Золотцев. — Мы по-прежнему проводим международный эксперимент! Несмотря на происки! По-прежнему!
Встрепенулся и Шевчик, которого все время клонило в сон, вскинул свои беспокойные руки:
— Браво! В этом что-то есть! Несмотря на происки империализма… советская экспедиция с гордо поднятой головой… — Он прищурился, прикидывая в уме, какую корысть может в новой ситуации иметь его неизменно бдительная кинокамера.
Капитан нетерпеливо встал из-за стола, свидетельствуя этим, что пора завершать затянувшуюся болтовню.
— Через десять минут связь с Москвой, — обернулся он к Золотцеву. — Значит, ничего не меняется? Курс прежний?
— Курс прежний! — уже бодро, с облегчением человека, принявшего окончательное и трудное решение, подтвердил Золотцев.
