(20) Прямо сейчас, прямо здесь
Все мировые силы
трудились надо мною от века,
чтобы создать
и радовать меня,
и вот я стою на этом месте,
и со мною моя крепкая душа.
Уолт Уитмен
Я заруливаю на подъездную дорожку около пяти. От меня не ускользнуло, что Сонайя подстроила мое отсутствие, и сейчас собираюсь выяснить зачем. Первый ключ к разгадке — цементовоз.
Я паркую машину, гадая, что готовит мне будущее — плавательный бассейн или теннисный корт. Если так, то они выбрали неподходящее место. Кажется, вся деятельность сосредоточилась за пределами меньшей из двух рощиц, прямо за небольшим холмиком.
Я направляюсь туда. Восемь или девять рабочих готовятся заливать бетон. Геодезисты и экскаватор уже, очевидно, успели уехать, опалубка установлена, бетономешалка, которую я видел, была не первой. Бетон заливается в опалубку, уходящую ниже уровня замерзания. Общие очертания прямоугольные. Ясно — они отливают фундамент под стены и вдоль двух из них — большие Г-образные перекрытия. Строение, которое я исследую, врезано в холм таким образом, чтобы почва и деревья защищали его с северо-западной стороны, откуда дуют наши самые противные зимние ветра. Фундаменты расширяются в треугольник, который намного больше, чем сооружаемые перекрытия, и я понимаю, что строение будет дополнено окруженным низкими стенами двориком. Я знаю, что строение будет состоять из нескольких спален на четыре человека каждая и что пара ванных комнат и большая центральная гостиная с камином будут общими для всех. Еще я знаю, что во дворике будет большое патио с местом для разжигания костра, где можно готовить еду. Здание и стенки вокруг будут сложены из соломенных и землебитных блоков. Все целиком будет выглядеть как выцветшая на солнце хижина. Все это мне известно, потому что мы с Сонайей обсуждали именно этот дизайн для гостевых домиков примерно пять лет назад.
Ого. Что, черт возьми, я сказал еще? Кажется, однажды я обмолвился о том, что хочу взлетную полосу, чтобы у нас здесь был самолет и прыжки с парашютом. Я лучше поищу Сонайю и отменю конкретно это пожелание.
Или не отменю.
Я уже вижу, где они выкопали траншеи под водоснабжение и электропитание, и могу понять, что они задумали в качестве канализации. Мы в той части штата, где не требуются согласования, и ничего из всего проекта не будет предметом получения разрешений от государства, кроме канализации. Мне известно, что местный инспектор по канализации ходячий кошмар, но уверен, что после нескольких минут с Сонайей он попросит лопату и сам сделает все как надо. У нее есть такая власть над людьми.
Я плюхаюсь на вершину холмика и наблюдаю за работой. Они пытаются залить все опалубки бетоном за раз. Теперь я вижу, что они привезли с собой водоотводную трубу, грузовик гравия и сделали временный съезд с дороги с северо-востока, чтобы не слишком сильно раскурочить местность. По крайней мере, я предполагаю, что он временный. Мне надоедает смотреть, поэтому я спускаюсь вниз и помогаю с опалубкой, кидаю лопатой гравий и делаю все, что еще требуется. Мы продолжаем примерно до девяти, когда залита последняя порция бетона, и приводим себя в порядок. Садится солнце, а на верхушке холмика сидят, болтают и глазеют с десяток учеников. Когда я приближаюсь, они разражаются аплодисментами. Вероятно, им никогда раньше не доводилось видеть, чтобы я занимался какой-нибудь настоящей работой.
Приветствую всех собравшихся. Обмениваемся легкими шутками. Рита передает мне пластиковый контейнер с палочками для еды, и я обнаруживаю в нем матар-пулао с еще горячим куском пури. Я приступаю к еде, а банда начинает пересказывать вопросы, которые возникли во время разговора, пока я трудился.
— Не так быстро, — прерываю их я. — Сходите за дровами, сиденьями и всеми, кто хочет присоединиться. Мы устроим хороший костер в будущем дворике, чтобы торжественно открыть новую постройку. Попросим Сонайю прийти к нам и зажжем костер, когда все будет готово.
