— Что это? — спросила она типично женским голосом.
— Кофточка, — сказала Катя, — самая обыкновенная.
— Обыкновенная?.. Это же чудо!
— Шестьдесят процентов мохера и сорок шерсти.
— Сорок? Как это у вас получается?
— Очень просто. Вот здесь ажур, а тут резинка.
— Потрясающе!.. У меня не выходит.
— Если хотите, помогу.
— И вам не трудно?
— Нисколько.
— Скажите, а этот рисунок из журнала?
— Нет, сама придумала.
— Чудненько!
— У меня есть и другие, могу принести.
— И не жалко?
— Что вы!..
— Ой, какая вы добрая!
Катя ушла, а Элида впилась жадным взглядом в Катину кофточку, перебирая, как кошка, пушистую шерсть своими длинными розовыми ноготками. На меня она не обращала внимания. Я стоял, как статуя с обнаженным торсом.
Катя вернулась с грудой рисунков. Скоро она и Элида беседовали, как давние подруги, называя друг друга по имени.
— Мне кажется, этот фасончик, Катенька...
— Что вы, Элидочка! У вас пряменькие плечики.
— Вот уж нет, смотрите! — воскликнула Элнда и осталась в легкой кофточке, под которой угадывались идеальные плечи.
У меня стрельнуло в пояснице. Должно быть, радикулит.
— Простите, Элидочка, я ошиблась, но все-таки этот будет лучше.
— Нет, Катенька, у меня шея...
— Прелестная шейка!.. А может, этот, с открытой грудкой?
У меня застучали зубы. Наверное, начиналась лихорадка.
— А здесь, в этом месте, у меня немного широковато.
Я кашлянул, боясь, что они займутся более подробным разбором деталей.
Первой очнулась Катя.
— Боже мой! Почему ты голый? Ты же замерзнешь!
— Бедненький! — сжалилась Элида. — Надо вас осмотреть. Поглядим, что у вас. Так, так...
Она внимательно выслушивала меня, выстукивала.
— Сердечко хорошее... Чуть глухие тона... В легких кое-что слышу... Но это не страшно: организм крепкий, упитанный. Тело молодое.
Странно, совсем еще недавно я был стариком. Затем Элида ласково сказала:
— Ложитесь на спинку, пощупаем ваш животик.
Я застеснялся.
— Ну, ну, без глупостей, — пригрозила она. — Я для вас не женщина, а врач.
Стыдно признаться, но прежде всего я видел в ней женщину.
Окончив осмотр, она сказала Кате:
— Ничего серьезного, но болезнь может развиться. Пока что нужно легкое питание, постельный режим и никаких излишеств.
При этих словах она улыбнулась, а Катя почему-то покраснела.
— Больничный на три дня, а потом приду. — Элида подписала медицинский документ и, захватив Катин рисунок, ушла.
Три дня я вел мученическую жизнь. Я был здоров, у меня ничего не болело, но Катя требовала, чтобы я выполнял предписания врача, который так чутко ко мне отнесся.
К концу третьего дня припорхнула Элида. В руках у нее, кроме врачебной, была еще хозяйственная сумка. Поцеловавшись с Катей, она помахала мне рукой.
— Привет! Как мы себя чувствуем?
— Доктор, я совершенно здоров.
— Посмотрим, посмотрим!.. Долой пижамочку, мальчик!
Вот я уже был мальчиком.
Осмотр опять был основателен. Катя влюбленными глазами глядела на Элиду.
— Умница! — похвалила меня Элида. — Все идет хорошо, можете есть любую пищу, гулять... Больничный на три дня, а потом ко мне в поликлиничку.
Расправившись со мной, она уселась на диван к Кате и вынула из хозяйственной сумки что-то розовое.
— Знаете, — щебетала она. — Я так боюсь... Буквально вся вздрагиваю.
— Сейчас посмотрим, — успокаивала ее Катя.— Так... Это спинка... Это грудка... Давайте прикинем на вас.
— Пожалуйста. — Элида быстро скинула халат и стала раздеваться дальше.
Не знаю, или она уже привыкла ко мне, или считала меня бесчувственным больным, но я был здоров и ушел на кухню.
Через три дня я отправился на прием к Элиде.
У дверей ее кабинета была очередь.
«Долго придется ждать», — подумал я, но в это время из кабинета выглянула Элида и сказала официальным голосом:
— Товарищ, который последний, войдите.
Я не сразу понял, что это относится ко мне.
— Товарищ последний, не задерживайте, — зашумела очередь дисциплинированных больных.
— Ой, как вы несообразительны, — засмеялась Элида, когда я вошел в кабинет. — Ну как, нервочки у вас в порядке?
— Вполне.
— Тогда смотрите!
Привычным жестом она сбросила халат. На ней была кожаная юбка, открывающая все ее ноги, и розовая вязаная кофточка, позволяющая полностью оценить неповторимые плечи и грудь мисс Поликлиники.
