— Он когда-нибудь нанимал вас для каких-либо заданий?
— Нет.
— Что вы о нем думаете?
— Ничего.
— Так-таки и ничего?
— Во всяком случае, свою сестру я бы за него замуж не выдал. Гав гавкнул. Тот, что сидел, улыбнулся и сказал: — Ладно. А как насчет человека по имени Онум Марба?
— Хотите знать, может ли он жениться на моей сестре?
— Я хочу знать, что вы знаете о Нем. — Какой-то политикан из Африки. Забыл, как называется его страна.
— Ундурва, — сказал тот, что сидел, сделав ударение на втором слоге.
— Верно. Похоже на «ну, дура».
Тот, что сидел, нетерпеливо поморщился.
— Правда? — спросил он. — Расскажите мне про Марбу.
— Я никогда не спасал его от гибели. Мы вместе гостили в одном доме в Пуэрто-Рико год назад, вот и все.
— И вы никогда на него не работали?
— Нет. И сейчас не поддерживаю с ним связи.
— А что вы о нем думаете?
— Он неплохо стряпает. Вот за него я бы сестру отдал.
Сидевший откинулся назад, кивнул и посмотрел на Гава.
— Твое мнение?
Гав пытливо оглядел Грофилда, а тот в ответ оглядел Гава и попытался сообразить, что происходит. Он был профессиональным грабителем и содержал этим ремеслом ничего не зарабатывающего профессионального актера. После двенадцати лет умеренного успеха на обоих этих поприщах с ним стряслась беда, и теперь, похоже, выражаясь актерским языком, ему очень, очень долго не придется свободно импровизировать.
Но какое отношение имеют латиноамериканский генерал Позос и африканец Онум Марба к неудавшемуся ограблению броневика в североамериканском городе? И какое отношение к Алану Грофилду имеют эти государственные чиновники, которые не служат в ФБР и утверждают, будто грабежи их не интересуют? Гав завершил изучение Грофилда быстрее, чем Грофилд завершил изучение создавшегося положения. Он отвел от Грофилда глаза и кивнул.
— Можно попробовать.
— Ладно. — Тот, что сидел, опять взглянул на Грофилда и сказал: — Мы собираемся предложить вам сделку. Можете согласиться или отказаться, но решать надо тотчас же.
— Сделку? Я согласен.
— Сперва послушайте, — сказал тот, что сидел.
— По ее условиям мне придется отправиться в кутузку?
— Выслушайте же меня. Мы можем сделать так, что вы будете проходить по делу об ограблении как свидетель, а не как участник. Вы просто подпишете заявление, и дело с концом.
— Никак не соображу, чем я таким владею, чтобы вы были готовы выложить за это такую цену, — сказал Грофилд. — Вроде бы я ничем особо не дорожу.
— А как насчет собственной шкуры? — спросил Гав. Не поворачивая головы, Грофилд покосился на него.
— Вы хотите, чтобы я наложил на себя руки? Такие сделки не для меня.
Тот, что сидел, ответил:
— Мы хотим, чтобы вы провернули одно дельце, которое может быть чревато опасностью для жизни. Пока мы этого точно не знаем.
Грофилд оглядел их лица, потом посмотрел на дверь, только что закрывшуюся за подобострастным капитаном полиции, и сказал:
— Ну вот, я вижу проблеск света. Будем играть в шпионские игры навроде тех, что снимают в кино на пленке «текни-колор». Вы — птички из ЦРУ.
Тот, что сидел, обиженно надулся, а Гав проговорил:
— Порой это становится невыносимым. ЦРУ, ЦРУ, ЦРУ! Неужто люди не понимают, что у их правительства могут быть тайные разведывательные службы?
Тот, что сидел, бросил Гаву:
— Мой дядька служил в казначействе, но все обзывали его фэбээровцем и так достали, что он раньше времени ушел в отставку.
— Я не хотел вас обидеть, — сказал Грофилд.
— Да ничего, ладно. Простому народу нравится, когда все просто и ясно. Когда существуют две-три простые организации. Помните, как всем было радостно, когда появилась «Коза — ностра»?
— Народ любит громкие имена, — изрек Гав. — Когда открыли хлорофилл, все тоже радовались.
— А вы, ребята, господа Икс с громкими именами, так? - спросил Грофилд.
— Очень точное описание, — бодро согласился тот, что сидел. — Именно господа Икс, чтоб мне сдохнуть. Прелесть, правда, Чарли? — спросил он Гава.
— Наш друг умеет обращаться со словами, — заметил Гав. Тот, что сидел, удовлетворенно улыбнулся Грофилду, потом снова посерьезнел.
— Ну ладно, — сказал он. — Тут такое дело. Господа Икс с громкими именами хотят, чтобы вы поработали на них. Может, это окажется опасным, а может, и нет. Мы еще не знаем. Если вы согласитесь и справитесь, вашим маленьким трудностям придет конец, и они будут забыты. Если же вы откажетесь или согласитесь, но попытаетесь улизнуть от нас, мы швырнем вас обратно на сковородку.
