Антон снова поёжился.
— Нравится? Нравится? — Сашка стал дёргать Антона за рукав. — Ну, скажи, музычка ж?
— Дрянь какая-то. Перестань ты уже пританцовывать, а. Где эта твоя Зоя?
— Не любишь такую музыку? — Сашка перестал дёргаться и обидчиво отвернулся. — За киоском твоя Зойка. Тока я не пойду, я этой сучке двадцать рублей должен.
— Ты ж говоришь, в долг не даёт.
— Вчера уломал сучку, дала пузырёк. Вчера ж холод собачий был, рыбники и не повыходили половина…
— Ладно, тут постой, — перебил Антон и отпустил рукав Сашки. Сашка принялся снова пританцовывать, неуклюже размахивая руками.
Взяв одну бутылку у Зои, полной женщины с крашенными, рыжими волосами и злым, наработанным взглядом, Антон вернулся. Возле Сашки уже стоял упитанный охранник, крепко сжав рукою его худое плечо, так что одна сторона пиджака задралась высоко вверх. Антон подошёл.
— Я тебе, бля, говорил сегодня, вали отсюда, а? Или тебе опять морду подрихтовать? — охранник смачно сплюнул, нарочно или случайно попав на затёршийся кроссовок Сашки. — Или нет Сашок, я тебя сейчас лучше в ментовку сдам. Задолбал ты уже здесь со своей пьяной харей светиться.
— Мы уже уходим, — тихо проговорил Антон.
— Эт кто? — спросил охранник у Сашки, с интересом поглядев на прилично одетого парня.
— Племянник, — сказал Антон и взял Сашку под локоть. — Пошли, дядь Саш.
— Племяш мой это, Михалыч, племяш. Отпусти, Михалыч, а. Ну ты ж меня знаешь.
— Ладно, — охранник скривился, разглядывая Антона. — Тащи этого ублюдка домой.
— Ты сам-то кто? — Антон холодно посмотрел на охранника.
— Чё ты вякнул? — охранник зло блеснул глазами. Антон спокойно выдержал этот блеск и безразлично ухмыльнулся.
— Ладно, — кривя губы, буркнул охранник. — В следущий раз вас двоих в ментовку сдам.
Антон быстрым шагом потащил Сашку вперёд. Сашку мотыляло из стороны в сторону, и Антону приходилось здорово напрягаться, чтобы удерживать равновесие.
— Здорово ты его, — говорил восхищённо Сашка. — Здорово, а. А водку взял? — он с таким испугом посмотрел на Антона, словно они забыли что-то такое важное, без чего дальше жить ну никак невозможно.
— Взял, взял, успокойся.
Страх у Сашки тут же пропал и он стал снова восхищаться.
— Не, ну здорово ты его, а. Он мне месяц назад так глаз подсветил, ух. Удар у него крепкий. Ух, какой у него удар крепкий. Здоровый паренёк. Молодец. Уважаю таких.
Сашка запутался в своих восхищениях, и замолк. Антон только грустно ухмыльнулся.
Они вышли из рынка, и Сашка принялся громко рассказывать о том, как они вчера напились с его лучшим другом Коляном.
— Он здесь работает, — весело кричал Сашка. — Только официально. Бобер хренов. У него трудовая книжка есть, а у меня, — Сашка причмокнул губами. — А у меня мыши съели, — он истерично рассмеялся. — Не, эт я шучу, конечно. Где-то посеял я её заразу. А Зойка тебе ни чё про меня не сказала?
— Да откуда она знает, что я с тобой? — спросил Антон, пожав плечами.
— Не, ну вдруг. Эта ж сучка всё знает. О, стой! — прокричал он и резко остановился. — Вот же он, дом мой родной, — Сашка кривляясь, поклонился. — Чуть не прошли ж.
Антон посмотрел на прислоненную к забору калитку.
— Щас я, щас, — засуетился Сашка. Он вцепился обеими руками в калитку и попытался отодвинуть её, но едва не повалился с нею на землю. Опустив руки и сделав шаг назад, Сашка засмеялся.
— Не осилю, сучку.
Антон взялся за калитку и оттащил её вправо, слегка приподняв над землёй. Они вошли во двор, и Антон вернул калитку на прежнее место.
— Вот тут я и живу, — весело проговорил Сашка. — Живу, поживаю, да добро пропиваю, — Сашка снова заржал.
Антон огляделся. Покошенный дом с отваливающейся кусками извёсткой, в рамах вместо стекла натянутый целофан, полусгоревший диван, возле стены. Сашка заметил взгляд Антона.
— Колька, козёл, — он зло сплюнул. — Уснул сука с папиросой. Ну, ничё, — его голос вдруг стал мягким. — На Кольку я не в обиде, он меня частенько по утрам похмеляет. Хотя, он постоянно у немых берёт, а у них тяжеловатенькая, на ноги шибко бьёт. После неё еле хожу.
Рассказывая, Сашка извлёк из под валявшейся на земле доски ключ и открыл дверь.
