– Не сомневаюсь, что для вас она представляла ценность.
– Вы правы, мистер Холмс. В день юбилея королевы мы с мужем отправились в собор Святого Павла и видели праздничную процессию с участием ее величества. Она пример для всех нас! Мне легче нести бремя моей потери, когда я думаю, что боль вдовства я делю с королевой.
– Ваш муж скончался недавно?
– В прошлом году. Туберкулез. Скажу вам, что миссис Абернетти проявила ко мне неслыханную доброту. После похорон она не оставляла меня ни на минуту. Я была совершенно потеряна – можете себе представить, – и она ухаживала за мной. Готовила. Сидела со мной. Откликалась на все мои просьбы. Хотя она и ее муж точно так же проявили себя по отношению к пожилой миссис Бриггс. Таких заботливых людей еще надо поискать.
– Насколько я знаю, миссис Бриггс – ваша прежняя соседка?
– Да. Наняла Абернетти именно она. Миссис Абернетти была у нее сиделкой, а мистер Абернетти выполнял все обязанности по дому. Так они здесь и поселились. Мы с миссис Бриггс дружили, и она мне не раз говорила, как этой чете благодарна. Богатой Матильда Бриггс не была. Муж ее работал в городском магистрате, заместителем помощника судьи. Он умер в восемьдесят три или восемьдесят четыре года, оставив ее совершенно одну.
– Детей не было?
– Своих нет. У сестры был сын, погиб в Афганистане. Он был солдатом.
– Сколько ему было лет?
– Когда умер – не больше двадцати. Я никогда его не видела, а бедная Матильда, когда о нем вспоминала, страшно расстраивалась. Мальчик был единственным родственником, но она даже его фото держала подальше от своих глаз. Оказалось, что на исходе жизни у нее нет никого, кому можно оставить дом, вот она и передала его Абернетти – отблагодарить за долгую службу. Щедрый дар, что говорить.
– Вас это удивило?
– Вовсе нет. Она мне говорила, что Абернетти с ней это обсудили, и ясно дала понять: таково ее решение. Оставшиеся деньги она передала нашей церкви, а дом завещала им.
– Вы нам очень помогли, миссис Вебстер, многое прояснили, – поблагодарил Холмс. Он протянул руку, и Джонс дал ему фигурку, которую захватил с собой. – Кстати, вы уверены, что эта – ваша? Они ведь совершенно одинаковые.
– Уверена, конечно. Сомнений нет. Я ее как-то уронила, когда уборку делала, она здорово разбилась. Мой муж как следует потрудился, пока ее собирал и склеивал, – знал, как я ее люблю.
– Он мог купить вам новую.
– Нет, это было бы не то. А так он для меня постарался.
Оставалось осмотреть заднюю дверь, через которую проник взломщик, что мы и сделали. Джонс показал нам следы ног на клумбе, которые все еще были хорошо видны. Холмс осмотрел их, потом переключил внимание на вскрытый замок.
– Наверное, было много шума, – предположил он и повернулся к миссис Вебстер, которая стояла рядом и жаждала ответить на любые дальнейшие вопросы. – Вы совсем ничего не слышали?
– Вообще-то, сплю я крепко, – призналась дама. – Иногда принимаю настойку опия, а пару месяцев назад миссис Абернетти посоветовала мне подушки, набитые верблюжьим волосом. Оказалось – действует. С тех пор сплю как сурок.
Мы распрощались и прошли к дальнему из группки домов, пройдя мимо дома Данстейблов, которых все еще не было.
– Жаль, что не получится с ними поговорить, – сказал я Холмсу.
– Едва ли им есть что нам сказать, Ватсон, как, подозреваю, и Абернетти. Впрочем, посмотрим. Вот и входная дверь… не мешало бы пройтись свежей краской. Вообще, весь дом явно запущен. Впрочем, он достался им в наследство, щедрый подарок, ничего не скажешь. Позвоните в звонок, Ватсон? Ага, кажется, кто-то идет.
Дверь открыл Гарольд Абернетти – высокий, неторопливый, сутулый, морщинистый, седовласый. С виду лет шестидесяти, в моем мозгу, признаюсь честно, возник образ гробовщика. Выражение лица, безусловно, было траурным, а сюртук – тусклым и потертым.
– Инспектор Джонс! – воскликнул он, узнав нашего спутника. – Есть новости? Рад вас видеть. А кто эти господа?
– Это мистер Шерлок Холмс, известный детектив, – представил Джонс. – И его спутник, доктор Ватсон.
– Мистер Холмс! Конечно, я о вас слышал. Откровенно говоря, сэр, я удивлен, что вы проявили интерес к такому пустяковому делу.
