– Делайте, что пожелаете, сэр. Мне совершенно все равно.
– Вот и отлично. Нашему вниманию предлагается парикмахерская, которая со всей очевидностью призвана отпугивать клиентов. Мало того что в комнате немыслимая грязь, так еще и прическа у парикмахера такая, что не приведи господь. Позволить бритве прикоснуться в таком месте к своей голове либо, если на то пошло, купить здесь тоник для волос с сомнительными примесями может разве человек, у которого мозги набекрень. Как же тогда это понимать? У дьявола-брадобрея Суини Тодда и то будет спокойнее. Но в том-то и штука, что клиенты здесь никому не нужны. У мистера Клея есть дела поважнее. Через дорогу находится компания «Надежные депозиты». Десять лет с лишним она предлагает бронированные комнаты самым богатым жителям Лондона.
– Шесть тысяч сейфов, – горестно пробормотал Клей.
– Мистер Клей роет под дорогой туннель, лелея надежду попасть в хранилище. Его помощнику, Арчи Куку, отведена своя немаловажная роль, он делает сразу два дела. Во-первых, душераздирающие вопли его шарманки заглушают стук лопаты о землю, ведь подкоп идет прямо под его ногами. На какую длину прорыт туннель, ясно по тому, в какой части улицы стоит шарманщик. Надо полагать, вы близки к цели.
– Работы осталось на несколько дней.
– Другая его задача – предупреждать о появлении посторонних.
– Он прекращает играть! – сообразил я.
– Именно. Тишина – это сигнал для мистера Клея, он успевает выбраться на поверхность. Но брюки переодеть не успевает. Я сразу увидел, что коленки у него вымазаны… кстати, этот же вывод в прошлый раз сделал Холмс.
– Вы спросили, религиозен ли он.
– Ясно же, что он стоял на коленях. Если бы он молился, коленки могли бы выглядеть точно так же. Но он сказал мне, что в церковь не ходит, чем подтвердил справедливость моих выводов. В прошлый раз мистеру Клею удалось ловким маневром выманить лондонского ростовщика из дома. Нынешняя уловка говорит о том, что изобретательности ему, как и прежде, не занимать.
Джон Клей кивнул. На его мальчишеском лице появилось подобие улыбки.
– Должен сказать, сэр, что у меня есть хоть какое-то утешение – меня отдают в руки правосудия лучшие из лучших. В прошлый раз – Шерлок Холмс, а теперь – вы! Кстати, позвольте заметить, я никогда никого не убивал. Смерть была, верно, но мы крепко выпили, и человек, о котором идет речь, просто упал. Его никто не подталкивал.
– Ваше прошлое меня не интересует, мистер Клей. Вы можете избежать ареста или, по крайней мере, как-то облегчить свою участь, если соблаговолите мне помочь. Я могу рассчитывать на вашу честность?
– Сэр, вы говорите с дальним родственником ее величества королевы, хотя он давно не пользуется ее вниманием. Но если возможна договоренность, которая позволит мне выпутаться из нынешней передряги, я готов сдержать данное слово.
– Я надеялся, что вы проявите благоразумие. В таком случае расскажу, как я вообще попал на Чансери-лейн. Мы с моим другом оказались на месте преступления… это было подлое и жестокое убийство нескольких человек. Блейдстон-хаус, в Хайгейте. Владелец жилья, некто Скотт, или Скотчи, Лавелль, в своем дневнике записал имя вашего заведения и частично его адрес.
– Я знал Лавелля. И ни в коем случае его не убивал. Но не могу сказать, что его кончина меня сильно расстроила.
– Имя Джонатан Пилгрим вам о чем-нибудь говорит?
– Нет.
– Он был агентом Пинкертона, это американское сыскное агентство, и ему о вашем замысле было известно. Его тоже убили, но при нем оказалась одна из ваших рекламных карточек, поэтому мы и пришли сюда.
Ненадолго повисла тишина. Но Клей быстро взял себя в руки:
– Арчи, старина, приготовь нам чай. Господа, позвольте пригласить вас во вторую комнату моего салона? Никогда не думал, что буду рад встретиться с двумя стражами закона или подставить руки под наручники, но встрече с вами я действительно рад. Выпейте со мной чая, и я вам все расскажу. Клянусь моей королевской кровью, что горю желанием вам помочь!
Мы направились во вторую комнату, сели на расшатанные стулья возле непокрытого деревянного стола, а Арчи тем временем мешал кочергой угли. К Клею после разоблачительной речи Джонса, казалось бы, вернулось самообладание, и мы походили на троицу старых друзей, которые собрались обсудить что-то всем им хорошо известное.
