– Будьте рядом со мной, – распорядился Джонс, потом сказал ближайшему полицейскому: – Вам ясно, как действовать?
– Ясно, сэр.
– Ни в коем случае не показывайтесь, пока мы не войдем в парикмахерскую.
Эту черту Джонс тоже унаследовал от Шерлока Холмса: выводящая окружающих из себя привычка ничего не объяснять до последней минуты… и даже в последнюю минуту, потому что мы уже повернули за угол и пошли по изрезанной колеями дороге, что вела к «Стейплс инн гарденс», а он так и не сказал мне ни слова. Едва мы появились, шарманщик прекратил играть – точно так же он поступил и в прошлый раз, когда мы пришли сюда. Я ожидал, что Джонс пойдет прямо в парикмахерскую – ведь мы приехали сюда из-за этого? – но он неожиданно подошел к замолчавшему музыканту.
– Тоник для волос? – спросил тот. – Стрижка или бритье?
– Не сегодня, спасибо, – отказался Джонс. – Но раз вы об этом заговорили, я с удовольствием взгляну на вашу собственную прическу. – С этими словами он протянул руку и сорвал шляпу с головы шарманщика – нашему взору предстала копна рыжих волос. – Так я и думал.
– Что это значит? – спросил я.
– Рыжие волосы!
– При чем тут цвет его волос?
– Очень даже при чем. – Он повернулся к негодующему музыканту. – Мистер Данкен Росс, если не ошибаюсь… по крайней мере два года назад вы называли себя именно так. Но на самом деле вы – Арчи Кук и в подобном деле участвуете не впервые! – Человек дернулся, намереваясь убежать, но тяжелый инструмент сковал его движения, и Джонс успел схватить его за руку. – Мы с вами вместе войдем в парикмахерскую. Поднимать шум не советую. Вам же будет лучше.
– Я честный человек! – вскинулся Кук. – Просто играю на шарманке. Я рекламирую парикмахерскую, мне за это платят. Больше я ничего не знаю.
– Хватит, Арчи. Зато я знаю все. От своего партнера можете отказаться, это ваше дело, но давайте не терять времени даром.
Втроем мы перешли через дорогу и снова оказались в тусклом помещении, где впервые встретились с Сайласом Беккетом. Я заметил, что Арчи сильно прихрамывает. Как только за нами закрылась дверь, появился парикмахер, как и в прошлый раз, он поднялся из подвальной комнаты. Сначала он увидел шарманщика и сильно удивился, а при виде Джонса на лице его отразилось смятение, означавшее: его игра – в чем бы она ни состояла – проиграна. Казалось, он сейчас бросится наутек. Вполне возможно, у здания есть другой выход. Но Джонс его опередил.
– Не двигаться, Джон Клей! – вскричал он и подтолкнул хозяина заведения в сторону видавшего виды кожаного кресла. – Да! Я знаю, как вас зовут! И знаю, что именно вы здесь делаете. Не вздумайте бежать. По обе стороны улицы стоят полицейские. Но если доверитесь мне и согласитесь сыграть по-честному, есть надежда, что для вас все кончится не так плохо.
Парикмахер взвесил слова Джонса. Потом как-то ссутулился, будто позволяя пальто соскользнуть с плеч. Он вдруг заметно постарел, лицо отразило мудрость прожитых лет, а когда он заговорил, голос тоже звучал по-другому.
– Если можно, «мистер Клей», – попросил он.
– Что-то быстро вас выпустили на свободу.
– Судья оказался человеком достойным и понял, что долгое пребывание за решеткой нанесет моему хрупкому организму непоправимый ущерб. – Трудно было поверить, что это тот же человек, с которым мы общались пару дней назад. – По чистому совпадению оказалось, что мы с ним ходили в одну школу, возможно, это сыграло свою роль.
– Что? – Я не мог поверить своим ушам.
– Познакомьтесь, это мистер Джон Клей, бывалый убийца, вор, укрыватель краденого и фальшивомонетчик – именно так отзывался о нем Шерлок Холмс. На редкость изобретательный преступник, Чейз, плод его ума – так называемый «Союз рыжих».
– Ограбление на Кобург-сквер! – воскликнул я. Об этом деле шла речь в газетной статье, которая висела на стене в кабинете Джонса.
– Несостоявшееся ограбление. Когда я пришел сюда впервые, я не мог поверить своим глазам: неужели это тот самый Джон Клей, неужели он снова взялся за старое, вернулся, так сказать, к привычному modus operandi? Но быстро понял: да, дело обстоит именно так. Вы позволите мне все объяснить, мистер Клей?
