– Ну, это очевидно, разве нет? Чтобы скрыть свой почерк!
– Думаю, дело не в этом. Ведь Мориарти знал, от кого это письмо. И никакой нужды скрывать свой почерк автору письма не было. Нет. По моему мнению, в сочетании заглавных и строчных букв и содержится разгадка, и ничего хаотичного тут нет. Достаточно взглянуть на этот текст, и сразу скажешь: он был написан медленно и методично. Обратите внимание, как сильно перо вдавлено в бумагу. Когда просто переписываешь текст – результат иной. Это попытка что-то сообщить Мориарти, но так, чтобы смысл письма остался тайным, попади оно в чужие руки.
– Вы хотите сказать, что это… шифр?
– Именно.
– И вам удалось сквозь него пробиться?
– Да, – кивнул Этелни, – методом проб и ошибок. Но я не ставлю это себе в заслугу. Первопроходцем был Холмс, я просто шел по его следу.
– И что же здесь сказано? – Я еще раз взглянул на страничку. – Что тут может быть сказано?
– Сейчас все вам объясню, Чейз. Не хочу предвосхищать события, но мне кажется, что нас может объединить общая цель.
– Очень на это надеюсь.
– Замечательно. Вы верно заметили, что эти буквы сами по себе могут быть наполнены только тем смыслом, каким их наделил доктор Ватсон. Поэтому в нашем распоряжении есть только разбросанные в беспорядке строчные и прописные буквы. А если этот беспорядок – кажущийся? На этой странице триста девяносто букв. Это интересная цифра, она делится на пять. Давайте начнем с того, что сгруппируем группы по пять букв…
– Погодите. Эта цифра делится и на шесть.
– Шесть даст нам гораздо больше комбинаций, чем требуется. – Он нахмурился. – Этот вариант я тоже проверил – безуспешно. Методом проб и ошибок. Я не Шерлок Холмс, поэтому иногда приходится идти обходным путем. – Он достал второй лист бумаги и положил рядом с первым. – Пробелы между словами нас не интересуют. Нас интересует одно: сочетание прописных и строчных букв. И в таком случае текст будет выглядеть вот так:
ПсПсП ППсПП сПсПс ППППП сПППП ПсПсс ПсПсс сПсПс ППсПП ссПсП сПсПс ППсПП ППссс ссссс ППсПП сПсПП ПсссП ссПсП сПППП сПППП сПсПП ссПсП сПППП ссссс сПсПП сПсПП ПППсс сПППП сссПП ссссс ППППП сПППП ППсПП сПсПс ПсссП ссссс ПППсП ПППсП сПсПс ППсПс ссППП сПсПс ППсПс сПсПс ППсПс сПППП сПсПс сссПП ПППсс сПсПс сссПП сссПс ссПсП ссссс ПсссП сПсПП ПППсс сПППП сПсПП ПсППС сПППП ПППсП ППППП сПсПП ПППсс ПсППС сПППП ссссс ППсПП ссссс ППсПП сПППП ссППП сППсП ПППсП ППссс ПсПсП
Джонс тщательно сгруппировал буквы на странице. Я с изумлением смотрел на него.
– Это электрический телеграф! – воскликнул я.
– Что-то в этом роде, – согласился детектив. – Азбука Морзе, каждая группа – это одна буква! Присмотритесь, Чейз, – некоторые группы повторяются. Например, «сПППП» встречается самое малое восемь раз.
– Гласная? – предположил я.
– Почти наверняка. А «ссссс», скорее всего, еще одна – шесть раз. Но если группировать буквы таким образом, получается сумятица. Тогда каждой такой группе я присвоил номер, чтобы картина перед нами стала более понятной. Из всего алфавита было использовано только двадцать четыре буквы – это сильно упростило нашу задачу.
Он достал третий лист бумаги. И написал следующее:
1 2 3 4 5 6 6 3 2 7 3 2 8 9 2 10 8 11 6 10 2 5 12 9 13 9 4 5 2 3 14 15 16 15 3 17 18 3 17 12 9 6 18 17 14 18 11 5 17 9 18 19 9 10 3 20 3 7 9 14 21 11 9 6 13 2 9 6 17 22 23 10 24 15 16 1 9 17
– Понимаете, – объяснил он, – каждая цифра – это группа. То есть единица заменяет ПсПсП, два – ППсПП и так далее.
– Да, это понятно.
– И о чем это вам говорит?
Это был далеко не тот Этелни Джонс, который, прихрамывая, поднимался по ступеням. Глаза его светились энергией, в них читался инстинкт охотника.
– Итак, каждая цифра – это одна буква, – подытожил я. – Но цифр много, как вы верно сказали, двадцать четыре, и все они записаны подряд, без пробелов. Мы не знаем, где начинается одно слово и заканчивается другое.
– Совершенно верно, – согласился Джонс. – Зато мы видим, какие цифры – 3, 5 и 10 – повторяются чаще других. Это либо гласные, либо часто используемые согласные, такие как Т, Р или С. К сожалению, без пробелов мы не можем вычленить даже предлоги – тут вы правы. Это нам сильно мешает.
