– А ваш осведомитель, Джонатан Пилгрим, – вам известно, где он остановился?
– Он снял комнату в клубе «Бостонец». Если не ошибаюсь, эта часть Лондона называется Мейфэр. Если у него, как агента, и была слабость, она заключалась в его независимом характере. О себе он рассказывал очень мало, и, уверен, в этой комнате нам искать нечего.
– Как насчет остальных? Братья Мортлейк, Лавелль…
– Насколько я знаю, они в Лондоне.
– Вы их видели. Знаете, как они выглядят. Можете через них добраться до Деверо?
– Они очень осторожны. Встречаются только тайно, за закрытыми дверьми. Телеграммы шлют только закодированные.
Джонс обдумал мои слова. Я смотрел, как пламя пожирает бревна в камине, и ждал, когда он заговорит.
– Ваш рассказ чрезвычайно интересен, – произнес он наконец. – Я готов предложить вам свою помощь. Хотя боюсь, что уже поздно.
– Почему?
– Мориарти мертв – какой смысл этому Кларенсу Деверо оставаться в Лондоне?
– Ему может показаться, что для него это отличная возможность. Деверо ведь предлагал установить партнерские отношения. А теперь, когда Мориарти нет, он может все забрать себе. Унаследовать всю организацию, которой управлял Мориарти.
Эту идею Джонс отверг как несостоятельную.
– Еще до того, как профессор Мориарти добрался до Майрингена, мы арестовали почти всю его шайку, – заметил он. – А Шерлок Холмс оставил конверт с дополнительными нужными нам сведениями. Возможно, Кларенс Деверо и прибыл в Лондон в поисках делового партнера, но он уже понял, что прокатился впустую. Боюсь, это же относится и к вам.
– А записка, что мы нашли в кармане Мориарти? Вы сказали, что она может внести какую-то ясность.
– Так и есть.
– Вы ее расшифровали?
– Да.
– Что же вы молчите? Допустим, Мориарти больше нет, но ведь Кларенс Деверо очень даже есть, и, если вы или я можем избавить мир от этого злодея, надо действовать без колебаний.
Джонс доел свой суп. Отодвинул тарелку, протер стол, достал листок с текстом, развернул его и положил передо мной. Ресторан словно насторожился – или мне так показалось? Над столами проворные тени от горевших свечей стали темнее. Головы животных потянулись к нам, стараясь услышать наш разговор.
Я еще раз прочитал отрывок – беспорядочная смесь заглавных и маленьких букв.
– Смысл неясен? – поинтересовался Джонс.
– Ни в малейшей степени.
– Давайте объясню.
ХоЛмС, БЕзУСлОвНо, БЫЛ НЕ иЗ ТЕХ, С кЕм тРуДно уЖиТьСЯ. ОН Вел РаЗмерЕнНЫй ОБРАз жизни и оБЫЧНО бЫл ВЕРен сВоИм ПРИВыЧКАМ. реДкО КогДа Он ЛОЖИлся спаТь ПОсЛе ДЕСЯти вЕЧЕРа, а пО Утрам, кАК ПРавИЛО, УСПеВАл ПоЗаВтраКать и уЙТИ, пOKа Я еще ВаЛяЛСя В посТЕЛи. ИнОгДА оН прОсИжИВаЛ цеЛЫЙ ДеНь В лабоРАТОРии, иНоГда в аНатомИчке, А пОрой ухОДил ГуЛяТЬ, ПРИЧем этИ ПРоГуЛКИ, вИДимО, ЗАВОДИлИ ЕГО В СаМыЕ ГЛУХие ЗаКОулКи ЛОНдона. ЕГо ЭНергии НЕ быЛо ПРЕДелА, КОгДа НА нЕГО нАХОдИЛ РабоЧиЙ сТиХ.
– Возможно, вам известно, что мистер Шерлок Холмс – автор монографии о шифрах и тайнописи, – начал Джонс.
Страничка с текстом лежала между нами на белой скатерти. На время все мысли об ужине отошли на второй план.
– Нет, неизвестно, – ответил я.
– Я эту работу прочитал, как и всё, чем он щедро поделился с обществом. В этой монографии рассмотрено не менее ста шестидесяти форм закодированных сообщений и, что очень важно, методов, позволяющих подобные сообщения расшифровать. Вы наверняка читали рассказ доктора Ватсона «Пляшущие человечки».
– Да… Этот рассказ я помню.
– Речь там идет о зашифрованных письмах, которые своей жене посылал некто Хилтон Кьюбит. Они были написаны с использованием фигурок, примитивных детских рисунков – пляшущих человечков. Но оказалось, что каждая фигурка представляет собой букву алфавита, и Холмс расшифровал текст с помощью дедуктивного метода, исходя из положения фигурки в предложении и частотности ее применения.
– Прошу прощения, инспектор Джонс, но это не наш случай. Буквы здесь, насколько я могу судить, точно соответствуют опубликованному тексту доктора Ватсона. Разве что беспорядочное использование прописных букв…
– Как вы считаете, зачем автор представил свой текст таким странным образом?
