— Дом был перевернут вверх дном, а изо рта торчали деньги? — повторила Мишель, и брови Кинга полезли вверх.
— Да, сотня долларов — пять двадцаток. Я звонил ей в тот вечер, она не ответила. Приехал к ней. Черт! Увидеть ее такой…
— Мне страшно жаль! Простите, но я так и не поинтересовалась вашим именем.
— Тони. Тони Болдуин.
— Мне очень жаль, Тони. Меня интересовали подробности покушения на Риттера. Я выяснила, что в тот день она была там, что все еще живет в Баулингтоне, и приехала поговорить с ней. Это все, что я сделала, клянусь.
— Да я вам, пожалуй что, верю. У вас есть хоть какие-нибудь предположения о том, кто мог это сделать?
— Я начну заниматься этим немедленно.
Она поблагодарила Тони, отключилась от линии и повернулась к Кингу.
— Деньги во рту, — задумчиво произнес тот.
— Это мои деньги, — несчастным голосом произнесла Мишель. — Я дала ей сто долларов, пять двадцаток.
Кинг поскреб подбородок:
— Мотивом было не ограбление. Иначе денег бы не оставили. Хотя убийца что-то искал.
— Но деньги во рту, господи, как страшно.
— Возможно, это не столько попытка внушить страх, сколько своего рода послание.
Мишель уставилась на него:
— Какое еще послание?
— Не могу сказать. Я должен еще об этом подумать.
— От вас с ума можно сойти.
— Спасибо, — сказал Кинг. — Я долго вырабатывал в себе это качество. Ладно, давайте трогаться. Дождемся ночи, а после отправимся туда.
— Куда?
— Думаю, мне пора посетить отель «Фэймаунт».
Кинг и Мишель оставили машину на приличном расстоянии от отеля «Фэймаунт» и остаток пути проделали пешком. Когда они уже подошли к отелю, над ними пронесся вдруг, освещая прожектором землю, вертолет, так что им пришлось нырнуть под деревья.
— По-настоящему волнующее чувство, — сказала Мишель.
— Да, это бодрит. Подумайте сами — я мог сейчас сидеть дома с бокалом «Вионье» в руке, читал бы себе у горящего камина Пруста, вместо того чтобы радостно скакать по окрестностям Баулингтона, штат Северная Каролина, прячась от полицейских вертолетов.
Они воспользовались дырой в изгороди, через которую Мишель пробиралась в отель при прошлом ее визите, и проникли в здание через разбитое окно.
— Кладовка, в которой пряталась Лоретта, вон в той стороне, — сказала Мишель. — Хотите сначала взглянуть на нее?
— Великие умы всегда мыслят одинаково. Вы и опомниться не успеете, как уже будете пить изысканное вино и читать будоражащие мысль книги. А это в конечном итоге приведет вас к тому, что вы наведете порядок в своей машине.
Они подошли к кладовке, открыли дверь. Взяв у Мишель фонарик, Кинг вошел внутрь, огляделся. Внимание его привлекла узкая ниша в самой глубине кладовки.
— Лоретта была маленькой женщиной?
— Почти скелетиком.
— Она не говорила вам, что пряталась именно здесь?
— Нет, она могла стоять где угодно.
Кинг покачал головой:
— Будь я испуганным человеком, попавшим в самую гущу свалки, и забеги я в эту кладовку, чтобы спрятаться, я забился бы в нее как можно глубже.
Он осмотрел место, в котором могла укрываться Лоретта, снова покачал головой и вышел из кладовки.
— Куда теперь? — спросила Мишель.
Кинг тяжело вздохнул:
— В Зал Стоунуолла Джексона.
Они вошли туда, и Мишель остановилась, наблюдая за Кингом, направившимся к месту, на котором он стоял восемь лет назад.
Мишель подошла, замерла рядом с ним.
— О чем вы думаете?
— Вас удивит, если я отвечу — об Арнольде Рамзи? Выражение, застывшее на его лице, не было выражением человека, только что убившего кандидата в президенты. Он не выглядел испуганно, вызывающе, безумно. Скорее удивленно, как будто убивать Риттера он вовсе и не собирался.
— Бессмыслица какая-то. Что-нибудь еще вспомнили?
— Помню, после того как унесли тело Риттера, Бобби Скотт подошел ко мне, чтобы осмотреть мою рану.
— Ну, он ведь знал, что его агент ранен. — Лучом фонаря Мишель провела по полу линию. — Канатик, удерживавший толпу, был примерно здесь. Вы помните, кто его натягивал?
— Должен был кто-то из Службы.
— Например, начальник группы охраны Боб Скотт?
— Сомневаюсь, что Бобби брался за такие мелочи.
— Почему вы уверены в том, что этим занималась Служба?
— А я и не уверен. Я просто знал, что мы с Риттером должны стоять за канатом.
