По виду мистера Эдема и мыши Марии легко было догадаться, что они ожидали аплодисментов, которыми Эдгар и разразился. В ответ мистер Эдем раскланялся на очень старинный манер и промолвил:
— Думаю, Эдембург — самое место для него. Что скажешь, Мария?
— О, конечно, сэрр, вы прямо говорите моими словами. Это место для него, для него, конечно, тут и толковать не о чем.
— А как туда попасть, сэр? — спросил Эдгар.
Мистера Эдема этот вопрос, по-видимому, смутил. Он ответил:
— Э-э, я там, честно говоря, не был, позволю себе объясниться таким образом, у меня ведь тут столько, как говорится, работы, да и, признаюсь тебе, я не смог его найти ни на одной карте. Но Мария вот говорит, что он, так сказать, существует.
— О, безусловно, сэрр, существует, и это отменнейшее место из всех, что когда-либо стояли на двух ногах.
— Ты же говорила, так сказать, на четырех, — нахмурился мистер Эдем.
— Что две, что четыре, всё одно, — возразила Мария.
— Нет, не одно, как я многократно, если можно так выразиться, доводил до твоего сведения, — сказал мистер Эдем, еще больше мрачнея.
— Ах, всё зависит от точки зрения, сэрр.
— Нет, не зависит, осмелюсь утверждать.
— Вы простите мне это замечание, сэрр, но все же зависит.
Эдгар видел, что назревает довольно скучный спор, и начал прощаться. Он вежливо поклонился и мыши, и старику и произнес:
— Спасибо, вы мне очень помогли! — Слова, оставшиеся незамеченными.
Мистер Эдем и его служанка уже бросали друг в друга пыльными картами, причем у Марии, несмотря на сравнительно скромные размеры, получалось совсем неплохо. В комнате поднялась пыль столбом.
Эдгар спустился с холма и увидел в облаке — на этот раз дорожной — пыли всадника в изящных доспехах и королевской короне, гарцующего во главе маленького войска. От пыли все энергично кашляли.
— Avant, mes amis! [38] — воскликнул всадник, как решил Эдгар, французский король.
— Moi, Генрих IV Французский, сражусь с lui, Людовиком XIV Французским. Как осмелился он сделать то, что сделал?! [39] Avant, a la victoire! [40]
Эдгар, который теперь шел по дороге, спросил у маленького солдата, кашлявшего от поднимаемой пыли:
— А что он сделал?
— Moi, — ответил солдат, — je ne parle pas francais[41] .
— Но я говорил по-английски! — возразил Эдгар.
— Твоя правда, — раскашлесмеялся маленький солдат. — Я в последнее время всё путаю: сегодня дерешься за немцев, завтра за бельгийцев, на выходных — вполне может быть — за испанцев, — просто голова кругом идет. Так о чем ты говорил?
— За что идет война?
— Ich verstehe kein Deutsch[42] .
— Но я же говорю по-английски!
— Твоя правда, твоя правда. По мне, лучше не знать, за что воюешь, ведь тебе, может, совсем и не хочется за это воевать, а если не воевать, где добудешь себе хлеб с маслом, а? Не говоря уж о большой кружке вкусного чая с молоком и сахаром.
— Я бы что угодно за нее отдал! — воскликнул Эдгар.
— А как же! — ответил солдат. — Но там, куда мы идем, скорее всего, будет вино.
— Разговорчики в строю! — Эдгара и маленького солдата стал пихать сержант в запыленном мундире и с огромными щетинистыми усами. — Эй, парень, где твой барабан? Ты должен идти впереди, за несколько шагов до скакуна Его Священного Величества, и бить со всей мочи, чтобы парни шагали в ногу.
— Но я не из вашего войска, — ответил Эдгар. — И буду очень признателен, если вы перестанете меня так толкать.
— Не толкнуть ли тебя по-другому, а? — рявкнул сержант. — А ведь я могу, парень, ей-Богу, могу. Выметайся отсюда, раз у тебя кишка тонка, чтобы сражаться за правое дело. Запевай! — заорал он. — Запевайте вы, идолопоклонники несчастные, и взбодрите свои трусливые сердца!
Все солдаты тут же запели, не исключая и Его Священного Величества, хотя некоторые слишком кашляли от пыли, чтобы из всего этого вышло что-нибудь по-настоящему музыкальное:
Хотим свободы веры!
Пора оставить страх:
Нельзя нас больше мучить
И жарить на кострах!
Хотим мы — ходим в церковь,
Хотим — в пивной сидим,
И в пятницу жаркое,
А не бобы едим!
Эдгар подождал, пока они, маршируя, исчезнут в облаке пыли, а сам пошел в обратную сторону, ибо был уверен, что они не могли идти в Эдембург. Он был уверен, что в Эдембурге правил не король Людовик XIV Французский. Уж в этом-то Эдгар нисколько не сомневался.
