Два главных персонажа увлеклись шутливым разговором, полным очарования. Девушка казалась все остроумнее и таинственнее. Джентльмену-грабителю все больше становилось не по себе. Его волновала ее молодость, но что делал тут он сам? Зачем он явился в замок — за добычей или воспоминаниями? Она старалась преодолеть его сдержанность, вынуждала противоречить самому себе. Светила полная луна, она убедила его выйти во двор, чтобы полюбоваться лунным светом. Склонившись над колодцем, она пришла в восторг от отражения луны в черной воде. Лола почувствовала, как напряглась публика. Зрители боялись за джентльмена-грабителя. Что, если это зловредный призрак, который не задумываясь столкнет в колодец очаровательного грабителя? Но Морис и актриса сочинили куда более неожиданную развязку. Джентльмен оказался не грабителем, а ангелом. Странная простушка была не привидением, а просто девушкой, страдавшей от неразделенной любви. В горячечном сне она видит, будто гуляет по замку и встречает джентльмена.
— Я пришел не воровать. Я пришел вернуть вам радость. Она в этом узелке.
— Вы кажетесь слишком грустным для человека, который приносит радость.
— Мы не должны были встретиться. Мне следовало оставить узелок возле вашей постели. А я не справился с заданием. Опять не справился.
— Опять?
— Мы встречаемся с вами ночь за ночью. Вам не лежится в кровати, мадемуазель. Нелегко излечить вас от вашей печали.
— Но что вы делаете?
— Вы же видите. Я бросаю свое сокровище в колодец. Таковы правила. Радость служит только один раз. Но я вернусь в другом вашем сне. Вы излечитесь от этой любви, которая не достойна вас.
— Вы обещаете?
— Это не просто обещание. Это клятва.
Зал горячо аплодировал. Лола почувствовала, как ее охватило негодование. Она обернулась к Ингрид — у той были слезы на глазах. «Почему все, кто меня окружают, словно деревья, расщепленные молнией? Я совсем не похожа на опекуна. Я слишком стара и уже устала».
Расщепленные деревья, джентльмен, инженю, двор, колодец — все эти слова и образы кружились в безумном танце у нее в голове, а Морис тем временем просил зрителей предложить новую тему для импровизации. Поднялось много рук. Морис кивнул улыбающейся женщине с изможденным болезнью лицом. «Деревенская свадьба, много гостей, песни, танцы», — предложила она с каким-то вызовом. «Деревенская свадьба, раз!» — провозгласил Морис, подзывая своих актеров.
Лола поискала глазами Диего. Он уже вернулся к своей работе. Она склонилась к Ингрид, прошептав, что выйдет на минуту. Американка кивнула, зачарованно следя за артистами, начинавшими импровизацию. Морис обнял партнершу и стал танцевать танго — свадьба была с аргентинским колоритом.
Лола присела подальше от жужжащего улья службы скорой помощи. Незаметно для себя она приближалась к «зоне X».
Высохший колодец времен Средневековья. Адам уверяет, что спит там, завернувшись в свой пуховик. Это его успокаивает.
«А что успокаивает меня? Хороший пазл, старый портвейн, дружеские голоса в «Красавицах». Не вернуться ли мне домой? В моем узелке одни тени. Мне остается только бросить его в колодец. Таково правило. Радость служит только один раз».
Образы, которые породил Морис, были тягостными. Они накладывались на рассказ Диего, вызывая неприятное ощущение дежа вю. Придется снова отвлечь молодого медбрата от работы. И она заранее чувствовала себя любительницей копаться в зыбучем песке, тумане, разрозненных ощущениях. Она толкнула дверь в палату, где находились раненый, врач и Диего. Попросила уделить ей пару минут.
— Ты говорил мне о колодце Адама Нона. А Морис Бонен тоже вставил колодец в свою импровизацию. Мне нужно найти связь, Диего.
Медбрат предложил рассказать об импровизации подробно.
— Связь — это Алис, — заявил он с торжествующей улыбкой. — Она лучше танцевала, чем играла, и поэтому любила браться за одни и те же темы. Много раз она возвращалась к теме колодца. И особенно к истории с сокровищем, которое хранится в колодце.
— Она говорила «хранится», а не «спрятано»?
— Кажется, да. Ты выглядишь довольной, Лола!
— Возвращайся к работе. Я займусь остальным.
