Резко отвернувшись, он вдруг заметил собственное отражение в зеркале, вделанном в дверцу шкафа. На какой-то миг повисла напряженная пауза, а затем произошло неожиданное: Кевин изо всех сил стукнул кулаком по зеркалу, расколов его вдребезги.
После того, как взбешенный Кевин выбежал из комнаты, Трейси принялась собирать осколки. Это отняло немало времени, поскольку удар был настолько силен, что они разлетелись по всей комнате. Однако у этого занятия было свое преимущество: Трейси сумела успокоиться и принять решение.
Закончив уборку, она нашла Кевина в кухне — он готовил себе сандвич.
— Я не уйду, — просто сказала Трейси, спокойно глядя на него, — ты можешь продолжать в том же духе и переколотить в доме все зеркала, окна и посуду, но я все равно никуда не уйду.
Он уронил на пол кусок сыру, но ничего не ответил и лишь стиснул зубы.
— Я обещала это несколько дней назад, — продолжала Трейси, — и повторяю снова: я никуда от тебя не уйду.
— Я не хочу удерживать тебя, и мне не нужны одолжения.
— И уж тем более от бывшей жены, — подсказала она.
— Вот именно.
Кевин открыл холодильник и достал оттуда бутылку пива. Открыв ее, он немедленно сделал большой глоток, даже не потрудившись перелить пиво в бокал. Трейси поняла, что он хочет ее спровоцировать. Однако это ему не удастся — она никуда не собирается уходить!
— Я приехала к тебе исключительно по своей волей и собираюсь остаться здесь по той же самой причине.
— Польщен. — Кевин ехидно улыбнулся. — А можно напомнить тебе, что два года назад ты так же добровольно меня покинула?
Трейси судорожно вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие и не отвечать на его колкости. Если она будет действовать в том же духе, что и Кевин, ни к чему хорошему это не приведет.
— И ведь ты даже не потрудилась мне ничего объяснить! Ну, с чего ты взяла, что я тебя больше не любил? Что я тебе сделал? Отвечай!
Нет, только не это! — запаниковала Трейси. Сейчас он не помнит себя от гнева, поэтому нельзя ему ничего говорить. У нее задрожали колени, и, чтобы не упасть, она отчаянно вцепилась в спинку стула.
— Мы разошлись потому, что начали сторониться друг друга и чувствовали себя несчастными. Ты слишком много работал. — Это было чистой правдой, однако не отвечало на поставленный Кевином вопрос. Но Трейси продолжала говорить, уповая на то, что чем больше скажет, тем надежнее сможет убедить его в своей правоте. — Мы не знали, о чем разговаривать, мы даже перестали заниматься любовью! Наш брак полностью распался, и я вынуждена была уйти. Все это очень больно, Кевин.
Его лицо исказилось от страдания и гнева, а голос, когда Кевин заговорил, был пропитан сарказмом:
— Однако даже после всего этого Лидия сумела уговорить тебя вернуться. Как она это сделала? Заставила тебя почувствовать себя виноватой? Или умоляла пожалеть бедного несчастного Кевина, которому некому помочь?
— Нет, прошу тебя! — вскричала Трейси. — Все было совсем не так, как ты говоришь! Я думала о другом…
— В самом деле? Ну и о чем же ты думала?
— Я… Нет, я вообще не раздумывала, а просто собралась и приехала.
— Просто собралась и приехала?
— Да, я должна была так поступить.
— Должна была? — насмешливо поинтересовался он. — Ну и кто же тебя заставлял?
— Я не то имела в виду. — Трейси досадливо поморщилась. — Мне просто не удается выразить словами обуревавшие меня тогда чувства. Ты нуждался в помощи, поэтому я и приехала, не раздумывая ни минуты.
Истина была проста — и теперь Трейси отчетливо это понимала. Она действовала не из жалости или из чувства долга — ею двигала любовь к Кевину.
Трейси на мгновение закрыла глаза, чтобы набраться мужества для решающего признания, и — будто в омут с головой бросилась — выпалила:
— Я приехала потому, что никогда не переставала любить тебя, Кевин. В глубине души я все время тебя любила.
— Но при этом ты же от меня и ушла! — грубо напомнил он. — И даже, черт бы тебя подрал, развелась со мной!
Трейси беспомощно обхватила себя руками, словно пытаясь защититься, как от безжалостных слов Кевина, так и от его гнева.
— Да, мне не следовало с тобой разводиться, но я это сделала.
