— Да, не упоминала. Но дело в том, что все произошло слишком быстро. Хотя ты, конечно, права. Он не из тех мужчин, что нравились мне прежде. Он выглядит… устрашающе, не правда ли?
Бет чуть приподнялась и внимательно посмотрела на подругу:
— Дорогая, я боюсь, что у тебя что-то произошло. Еще вчера ты говорила мне, что даже ни разу не танцевала с ним…
— Существуют более важные вещи, чем танцы, — заявила Марисса.
Подруга взглянула на нее с удивлением:
— Какие именно?
— Ну… — Марисса могла бы о многом рассказать, но ограничилась одной лишь фразой. — Видишь ли, он поцеловал меня.
Бет еще больше удивилась:
— Но ведь он не первый, не так ли?
— Да, не первый. Но когда он поцеловал меня, то я… — Марисса мечтательно улыбнулась. — Знаешь, в тот момент я подумала, что вот-вот умру от удовольствия.
Бет сжала ее руку.
— Ты серьезно?
— Абсолютно серьезно. И еще он так замечательно ласкал меня…
Бет во все глаза смотрела на подругу.
— Дорогая, что ты имеешь в виду? Я не совсем тебя понимаю.
— Видишь ли, это трудно объяснить. И еще труднее понять. Что же касается поцелуев… Меня никогда еще так не целовали. То есть по-настоящему.
— Наверное, это потому, что прежде тебе не хотелось по-настоящему.
Они обе засмеялись, и Марисса вздохнула с облегчением — похоже, Бет вполне удовлетворилась ее ответом. Что ж, ничего удивительного… Ведь ответ этот был… в общем-то искренним. Она не любила Джуда и не хотела выходить за него замуж, но его поцелуи ей действительно ужасно нравились.
— А ты знаешь, что у мужчин есть волосы на груди? — спросила она у подруги.
Глаза Бет округлились.
— Ты имеешь в виду… конюхов?
Марисса весело рассмеялась:
— Я имею в виду всех мужчин… Скажи, Бет, тебе нравится мистер Данвуди?
— Да, нравится. Он очень красив. И деликатен. Я думаю, мне нужен деликатный муж. А ведь многие мужчины внушают страх, не так ли?
Проигнорировав вопрос подруги, Марисса сказала:
— Сегодня перед обедом я зайду к тебе и помогу выбрать платье, а потом мы вместе подготовимся к вечеру. Моя горничная займется твоей прической, и мы добавим немного румян твоим щекам…
— Но моя мама не…
— Она даже не узнает об этом, — перебила Марисса. — Щеки Нанетт такие румяные не просто от хорошего настроения, разве не так?
— Да, это верно, — кивнула Бет.
— Так вот, ты, дорогая, станешь еще более красивой, чем Нанетт.
— Ох, едва ли… — со вздохом пробормотала девушка.
— Станешь-станешь, — решительно заявила Марисса. — Просто она прилагает больше усилий, чтобы стать красивой. К тому же ты, дорогая, слишком добра, поэтому не хочешь с ней соперничать. Но я-то не такая добрая… — Марисса ухмыльнулась. — Так что позволь мне тебе помочь, и тогда все у тебя получится.
— Наверное, ты права, — согласилась Бет.
Но чувствовалось, что она не очень-то верила обещаниям подруги.
Тут перед ними появился Джуд со стаканом пунша в руке. Взглянув на Мариссу, он едва заметно усмехнулся, и ей вдруг почудилось, что он прекрасно знал, о чем они с Бет беседовали в его отсутствие.
— И еще вот здесь, — заявила Марисса, проводя ладонью по лифу платья подруги.
— Нет-нет! — воскликнула та. — Не надо!
— Мисс Элизабет Сэмюел, — строго проговорила Марисса, — ты должна знать, что мужчинам нравятся женские груди, а твоя грудь — само совершенство. Только тебе надо чуточку ее открыть, понимаешь? Ах, дорогая, я даже завидую тебе. Моя грудь не идет ни в какое сравнение с твоей, какими бы кружевами я ее ни украшала.
— Но если это так важно, то почему же тогда ты получила пять предложений, а я — ни одного? — пробормотала Бет.
— Просто у каждой из нас свои достоинства. У меня — лебединая шея, а у тебя — изумительная грудь. Но я демонстрирую свои достоинства, а ты свои — нет.
— Нет, не надо! — Бет попыталась поднять лиф повыше.
Но Марисса шлепнула ее по рукам и заявила:
— Не смей трогать! Даже если мистер Данвуди совершенно слеп, твою грудь наверняка оценят другие молодые джентльмены. Не все же они слепые… Я буду весьма удивлена, если кто-нибудь не пригласит тебя на танец. Я уже говорила с матерью, и она пообещала устроить танцы сразу после спектакля. Да постой же ты спокойно!
