Разумеется, Востоков позвонил вчера в офис без пяти шесть и, как и следовало ожидать, никто ему не ответил. Так что утро рабочего вторника начинается для меня с неприятного разговора.
– Ты понимаешь, что ты не просто оставил пост, но и подорвал наше к тебе доверие? – вещает Игорь тоном проповедника. – Что ты можешь сказать в своё оправдание?
– Моим оправданием может служить лишь то, что я пошёл на служебное преступление ради девушки, – неожиданно для самого себя говорю я.
Выражение лица Игоря мгновенно меняется с укоризненного на хитрющее.
– Я требую подробностей! – заявляет он, взгромоздившись на собственный стол.
– Мне как-то неловко, Игорь… – пытаюсь я отвертеться, но господин генеральный директор непреклонен:
– Значит, уйти с работы раньше времени тебе было ловко, а рассказать старшему товарищу о том, куда ты направился в рабочее время, и что ты там делал, НЕловко. Так?
– Так, – соглашаюсь я.
– Ну и что же прикажешь с тобой делать? Я же не могу просто спустить это на тормозах. Может, наказать для профилактики… премии, например, лишить…
– А что, будет премия?
– Кому-то, может, и будет, а кому-то хрен по всей морде…
Несмотря на серьёзность темы – деньги это всегда серьёзно – в словах Игоря не слышится злобы или чего-то подобного, из чего я делаю вывод, что наказывать он меня не собирается.
«Ему, видимо, просто хочется с утра немного развлечься, – думаю я, – и развлекать его, похоже, придётся мне».
– Хорошо, я расскажу, – соглашаюсь я, – только прошу ваше генеральское директорство сохранить сказанное мной в тайне.
– О чём разговор! – Востоков кладёт свою узкую ладонь на нагрудный карман бежевого в тонкую синюю полоску пиджака. – Скорее небеса упадут на землю, и Дунай потечёт в обратную сторону, чем с моих губ сорвётся хоть что-то из того, что я сейчас услышу.
С недоверием смотрю на Игоря, но тот уже сама честность: губы поджаты, бровки «домиком», а голубенько-сероватенькие глазки широко раскрыты и буквально светятся правдой.
– Не, на меня такие штуки не действуют, – отмахиваюсь я, – ошиблись полом, ваше генеральское директорство.
Игорь без труда расстаётся с маской невинности и возвращается в своё обычное естество – нагловатого хлыща.
– Ладно, не будь жлобом, расскажи, – просит он, – и потом, чем больше ты мне расскажешь, тем меньше я растреплю.
Кажется, я понимаю, о чём он, и поэтому рассказываю. Не всё, конечно. Эпизод с Зоей и Эдуардом я опускаю, как и не было, во всём же остальном мой рассказ полностью соответствует произошедшему. Ну, и ещё меняю имя девушки – вместо Татьяны она у меня становится Аней. Закончив спич, закуриваю.
Рассказ мой выходит не слишком длинным, но Востоков, кажется, доволен. Он сидит на краешке своего стола, сложив руки на груди, и качает ногой в кожаном ботинке, не помню какой испанской фирмы. Где-то с минуту, не говоря ни слова, смотрит мне прямо в глаза, будто пытается прочитать мысли и узнать ещё что-нибудь.
– Интересно, – не меняя позы, говорит он, – правда, интересно. Больше всего мне понравилось то, как твоя девушка поспорила с подругой о том, кто из вас позвонит первым.
– Да, мне тоже понравилось, – отвечаю я, – это был нестандартный ход.
– А ты не задумывался над тем, почему ты, а не твой друг позвонил первым?
– Должно быть, у него на тот момент была более выгодная альтернатива, или же он просто…
– Испугался? – заканчивает Игорь мою мысль.
– Вы как всегда правы, ваше…
Дверь офиса тихо открывается, и в шоу-рум буквально вваливается Эдуард.
– Доброе утро, коллеги, – быстро говорит он, выглядывая обратно в коридор перед тем, как закрыть за собой дверь.
– Тамбовский волк тебе коллега, – отвечает Игорь, – за тобой гнались, что ли?
Эдуард неловко улыбается:
– Это я просто так… привычка.
Игорь меряет его с ног до головы долгим взглядом и только после этого произносит:
– Зачем пожаловали, Эдуард? Если насчёт рекламы в твоём известном на весь мир издании, то ничего не выйдет: слишком дорого, я тебе тысячу раз говорил.
– Нет, что ты, – качает головой Эдуард и снова улыбается. – Я бы хотел с Валерой поговорить.
Игорь вопросительно смотрит на меня, потом на гостя:
