— Привет, Юрка! Ты куда делся? — Я вытер руки и поздоровался с другом. — Ищу тебя целую неделю!
— Сань, я с Мариной у нее на квартире живу.
Мой вид, видимо, рассмешил его, но я ничего не мог с собой поделать — так меня поразила новость.
— Молодец! И как тебе семейная жизнь?
— Нормально. Привыкаю помаленьку… — Юра выглядел хорошо. Только вот глаза, как мне показалось, были немного грустные. — Слушай, Саня, а давай пойдем в наше кафе и выпьем по кружечке пива!
— Отлично! Только я домой поднимусь, умоюсь и переоденусь, — я захлопнул крышку капота.
— А я пока цветы полью у мамы… Жду тебя здесь через десять минут! — Мы разошлись по домам.
Переодеваясь, я стал потихоньку приходить в себя. Надо же, Юрка и Марина живут вместе! Насколько я знаю своего друга, только у одной женщины хватит терпения жить с ним под одной крышей — это у его мамы. Другого такого рассеянного неряхи свет не видывал: у Юры постоянно все терялось, суп выкипал, ванна переливалась… Только на моей памяти он десяток раз терял ключи от дома. За ним, как за ребенком, нужен был глаз да глаз. В детстве даже случай был такой: он после уроков остался в своем радиокружке и так увлекся, что, когда пришло время идти домой, надел шапку и пальтишко, а про обувь (а дело было зимой) позабыл. Так и пришел домой в сандаликах. Самое интересное, что обнаружилось это только утром, когда он собрался идти в школу…
В кафе Юра рассказал мне историю своего переезда к Марине. Жить они собираются до осени, так как за квартиру уплачено было вперед за три месяца, а потом переедут сюда, к Юркиной маме. Как оказалось, мой друг уже сделал предложение Марине, но она попросила его повременить немного.
— Ты счастлив, Юра? — Я задал этот вопрос и стал внимательно наблюдать за реакцией друга.
— Наверное, — он не сразу мне ответил. — Понимаешь, Саня, она довольно жесткий человек, и против ее давления мне не устоять.
— Не понял, что это значит?
— Например, она запретила мне работать дома — видите ли, запах канифоли ее раздражает, — он снял очки и принялся их протирать. — Или вот еще, она общается со старушкой этажом выше, так та на пару недель уехала к своей сестре в другой город и попросила Маринку свои цветы поливать, пока ее самой дома нет. А Марина ленится. Я с утра в институте, вечером у меня работа, прихожу в десять-одиннадцать, а она меня гонит наверх, мол, цветы погибают. А сама за целый вечер не могла выбрать времени, чтобы полить…
— Так скажи ей об этом! — Эта ситуация, описанная моим приятелем, казалась мне дикой.
— Не могу! Не знаю, что со мной творится, но как только я вижу Маришку, так прямо немею…
Я ничего на это не сказал. Лезть в чужую жизнь — так это, по крайней мере, глупо. Что бы ты ни посоветовал, все равно будешь не прав. Уж лучше пусть сами разбираются!
Мы поболтали еще немного о том, о сем и разошлись по домам, предварительно договорившись встретиться через неделю, когда Юра приедет сюда поливать мамины цветы. Под самый конец, когда мы уже прощались, я спросил Юру:
— Совсем забыл: а что у тебя с мобильным телефоном? Сколько бы я ни звонил, у тебя всегда «абонент не отвечает»?
— А, — Юра отмахнулся. — Пока денег нет.
Его ответ заставил меня задуматься. За все время, что у Юрки был мобильник, не было случая, чтобы он был не оплачен. Да, видимо, сложна у моего приятеля семейная жизнь. А вот насколько она сложна, я узнал только в конце осени…
Остаток лета я провел на даче. В сентябре начался новый учебный год. Юра с Мариной переехали. Несмотря на это, виделись мы с другом редко, и то мельком. Если он и выходил во двор прогуляться, то рядом была Марина, а если мне удавалось поймать его одного, то он вечно торопился.
Прошли сентябрь и октябрь. Я учился и работал. Все в жизни у меня оставалось без изменений. Дни, мелькающие как кадры кинопленки, были серые и тусклые. Моя жизнь стала напоминать скучный документальный фильм.
Изредка во дворе мелькал мой друг Юрка, слишком занятый для того, чтобы подойти и перекинуться парой слов.
Однажды я увидел его гуляющим с Мариной. Она о чем-то бурно рассказывала Юре. Со стороны могло показаться, что девушка пересказывает какой-то остросюжетный фильм. Судя по жестикуляции, это был боевик. Мне не хотелось нарушать идиллию семейства, но тут Марина закончила повествование, резко повернулась и торопливо направилась к дому. Юра же, как стоял, так и остался стоять на месте. Похоже было на то, что они поругались. Возможно, мне не стоило в тот момент подходить к Юре. Но я очень переживал за своего друга, поэтому, подозвав собаку, направился к нему.
