— Да.
— Надолго эта выносливость?
Он долго молчал.
— Я от редкого не могу вас исцелить.
«Ах. От этого он не исцелит».
— Лишение части тела и смерть, полагаю.
— У меня есть час после смерти. Меньше, если… тело не… целое.
«Поразительно».
— Полагаю, это связано с твоим происхождением.
Он пожал плечами.
Она совладала с темпераментом, но ответ был получен, и она сменила тему.
— Как ты скрыл это в Коллегии?
— Я прошел их Проверки, — он вскинул голову, она решила, что наказывать его рано.
— Конечно, иначе ты бы не… — в ее голову пришла странная мысль. Она опустила угощения, налила себе шоколад и села в кресло с ним. — Ты своенравен, как для Щита. Даже упрямый.
— Непослушный.
«Я бы так и сказала».
— Да?
— Нет.
— Хм, — она сделала глоток. Почти горечь окутала ее язык не только от шоколада. — Это делает немного другими наши… отношения.
— Я дал повод для жалоб?
Эфирная сила ужалила с болью. У нее почти не осталось сил после Прилива, но ее волшебная Воля давила на него. Он опустился на колени не медленно, но и не так быстро, как она хотела.
— Не думай, — тихо сказала Эмма, — Щит, что я позволила тебе задавать вопросы.
Может, он ответил бы, но она подняла палец от чашки. Короткое Слово, и его рот закрылся.
Стеклянные стены комнаты покрыла влага, жар наполнил комнатку. Это Эмме не нравилось, но ее планы зависели от нескольких условий, и она хотела все устроить, как ей нравится.
— Микал, — она ощущала его борьбу, он хотел встать, но не мог. — Ты меня расстраиваешь, а потому ты Скован. Ц-кс-б.
Слово осушило ее, усталость пронзила живот. Пальцы рук и ног покалывало, но учение держало ее прямой, она скрывала расход силы. Дом задрожал, сковывая одного из обитателей.
Пока она не изменит решение.
Глаза Микала пылали. Он перестал бороться и смотрел на нее.
Она перевела взгляд на шоколад.
— Иди в свою комнату, Щит.
Его тело напряженно встало, как марионетка. Она поискала признаки, что он играет, а не поддался. Но этого не было, ее челюсти сжались, а он пропал.
Он медленно шел по дому, и только когда он оказался в своей узкой темной комнате — она оставила ему комнату под его нужды, редко бывала там — и она ослабила хватку. Его дверь хлопнула с волшебной силой.
Эмма моргнула, глаза слезились. Это была ее Дисциплина. Слезы были слабостью.
Она принялась за завтрак, механически ела с хорошими манерами. Ей нужна была энергия. Ее щеки были мокрыми, на ее черном шелковом платье, как у Примы Гринод с осиной талией, были капельки горячей и соленой волы.
Много лет спустя она задумалась, из-за кого — или чего — Прима Гринод носила траур. Или она похоронила себя в Коллегии заживо, чтобы не выходить в мир снаружи.
Как скоро Эмма захочет поступить так же?
Глава тридцать пятая
Довольно уверенно
Клэр рухнул на кровать, ему стало лучше. В квартире на Бейкер-стрит было пыльно, были призраки неаполитанца, но ему было все равно. Его узкая кровать неприятно пахла, но он уткнулся в знакомое и затерялся во тьме. Пико мог завтракать, а Клэр хотел отдохнуть.
Он проснулся к полднику, когда парень растолкал его, и он привычными рассеянными движениями привел себя в порядок. Пико вел себя как хороший паж, суетился насчет одежды Клэра в почти знакомой манере. Он очаровал миссис Джинн, владелицу дома, лучше Валентинелли. Чай был не по стандартам мисс Бэннон, но Клэр все равно был рад этому. Пико отметил погоду, спросил мнение Клэра об этом и одежде.
У ворот мисс Бэннон Пико выдал нервозность, потирая выбритую щеку.
— Она не обрадуется.
— Это вероятно, — сказал Клэр, поправляя манжеты. Они немного опаздывали — экипаж, как всегда, было сложно найти. — Она предпочитает пунктуальность.
— Вы хоть живой, да? И целый. Мое сердце чуть не умерло, когда вы пропали в мятеже, сэр. Я еще никогда так не радовался, обнаружив кого-то, — Пико сонно моргнул, его острое лицо было белым, как молоко.
— Не бойтесь, — буркнул Клэр. Мысль уже не ранила его. Тихая и знакомая улица все равно выглядела чужой. Может, он просто смотрел на нее по-новому.
Финч взял шляпу Клэр, он был непроницаемым, как всегда.
— Комната отдыха, сэр.
— Спасибо, — странное ощущение в груди. — Кхм, инспектор прибыл?
