Может, его нелюбовь к мисс Бэннон родилась из того, что они были похожи. У схожего бывала антипатия.
— Мистер Пико полезен, сэр. А мы отправляемся в Уайтчепл?
Широкая улыбка Аберлейна была чудом бодрости, он снова на миг показался юным.
— Нет, сэр! — он выпрямился, поправил шляпу, проверил трость и пошел к двери. — Мы отправляемся в Лимхосс и за объяснением.
Глава двадцать восьмая
Этой ночью — убить
— О, кошмар, — Эмма злилась все сильнее, Финч вжал голову в худые плечи, как черепаха.
Телеграмма от Аберлейна, и Клэр улетел за дверь. Хотя бы с Филипом, и она могла отнести проблему безопасности ментата к списку того, что не нужно решать сейчас.
Она глубоко вдохнула.
— Ничего. Они отвлекут опасных. Спасибо, Финч.
— Мэм, — он замер, готовый к другим ее словам.
И она, к счастью, добавила:
— Я закрываю дом. Пусть другие слуги знают, доставку внутрь не впускать. У меня нет времени на эти дела, — это поднимет цены на некоторые товары, и хоть она знала о бизнесе — в Коллегии учили и этому — не было повода грубо распоряжаться с тем, что у нее было. В голову пришла другая мысль. — Надеюсь, Клэр не приведет нового знакомого к моей двери. Результат будет неприятным.
Финч не дрогнул.
— Мистер Клэр сказал, что не доверяет мотивам инспектора насчет него, мэм.
— Вот как, — изумление проникло тонкой нитью против ее воли. — Мистер Клэр поступает мудро, — она замерла, нога была на первой ступеньке. — Финч… Джоффри.
Он моргнул, удивление на его худом лице позабавило бы ее, но за ним мелькнул страх. Зеленый для Взора, едкий страх жалил ее сильнее, чем она признавала.
— Я не забыла обещание, — продолжила она. — Инспектор может делать, что хочет, обижаясь на нас. Если вы оставите службу мне, вас доставят в теплую страну, вы получите независимость раньше, чем он услышит о таком.
— Я не оставлю вас, мэм, — Финч выпрямился. — Не по своей воле. Разрази меня гром, если я вру.
Ее улыбка невольно проявилась, и Эмма была этому рада.
— Спасибо, Финч, — ее ладонь в перчатке коснулась его руки, и ее шок от фамильярства сочетался с потрясенным лицом Финча. — Я опечалилась бы без вас.
— Эм, вам нужна карета, мэм?
— Нет. Спасибо. Я, наверное, вернусь поздно, не раньше рассвета. Можете лечь спать раньше.
— Да, мэм, — он плавно ушел, казался теперь маленьким и худым в сдержанном изяществе коридора. Как Северина шумела, когда Эмма привела его домой, как выражала презрение всеми методами, пока Эмма едко не сказала, что она была хозяйкой-колдуньей, а Северина Нойон, хоть и была ценной, не влияла на решения, кого Эмме нанимать.
«И если я принесу домой дюжину наемников-немцев с сифилисом, мадам Нойон, вы тепло их встретите и будете верить хоть немного в свою госпожу».
Ее улыбка увяла, она вспомнила, как бедная Северина побледнела, ее пухлые руки беспомощно взлетели. Эмма, конечно, утешила ее.
«Доверяйте мне, как и раньше, мадам. Разве я подводила вас?».
Но это было… нечестно. Запугивание нежных и сломленных не радовало. Учитывая, у кого Северина работала раньше, ее страх не удивлял.
— Прима? — Микал вышел из комнаты.
— Я закрываю дом, — она пришла в себя и отогнала воспоминания. — Финч предупредит слуг. Надеюсь, Клэр не приведет нового друга домой, как уличного кота.
— Если приведет, результат будет прекрасным.
— Да. И грязным, а это неудобно, — она тихо выдохнула и укуталась в накидку.
Полоска ткани в кармане ее юбки была неприятным весом, хоть это и была лишь полоска с витэ в шарике воска, остуженного символом. Витэ, какой бы ни была Дисциплина Эммы, было полезной жидкостью, могло помочь с другими жидкостями.
Как с кровью мага, пропитавшей кровать.
Сочувствие будет слабым, но эта слабость помешает увидеть видение убийства. Она надеялась. Она надеялась, что это не свяжет ее с жуткой Работой. Ее осторожная проба эфира последние два дня сокрушила надежду. Или она ошиблась, или влияние на Виктрис и на нее были совпадением.
— Можно было остаться тут, — глаза Щита пылали в полумраке коридора, он был приятной тенью. — Пусть сама пожинает плоды.
«Если бы те плоды не отражались в моем теле, я бы подумала об этом».
