Вот Ришелье пришел, и тотчас запахло так, что берегись!
Ты сердце прячь подальше сразу и затыкай покрепче нос.
Он приказал сшить себе штаны из испанской кожи, вымоченной в его любимых мускусных духах, и теперь в театре от него исходит такой резкий запах дичи, что зрители из соседних лож мгновенно исчезают. Как вы нашли короля?
Николя отметил, что ближайшие и наиболее преданные служители монарха на протяжении нескольких лет неизменно задают друг другу этот тревожный вопрос.
— Если говорить честно, он еще немного постарел…
Лицо первого служителя королевской опочивальни сморщилось, из груди вырвался вздох, словно он желал избавиться от страха, сжимавшего ему сердце.
— Однако, когда он забывает о своих заботах и оживляется, он выглядит получше.
— Жаль, что он не может видеть вас чаще! — воскликнул Лаборд. — Достаточно произнести ваше имя, и лицо его немедленно светлеет. У вас воистину, дар развлекать его; многие стараются сделать то же самое, но у них не получается. Но стоит вам побыть наедине с Его Величеством, как он тотчас молодеет на глазах! Ах, сколь печально видеть, как он, зябко кутаясь в плащ, сидит, забившись в угол своей кареты. А ведь когда-то он так любил охоту!
На мгновение придворный умолк, словно о чем-то размышляя.
— Во времена маркизы де Помпадур, — вздохнул он, — после охоты всегда устраивали изысканные обеды для узкого круга, и все очень веселились. Теперь все по-другому… Прекрасная вакханка доставляет нам немало тревог и вызывает беспокойство у врачей короля. Его Величество обязан соответствовать ее пламенному темпераменту… Старый волокита, воняющий мускусом, поставляет ей опасные афродизиаки, и король не только употребляет их, но и злоупотребляет ими — по ее наущению. Впрочем, приближающаяся старость пугает его не меньше. Он ежеминутно проверяет, готов ли он по-прежнему к любовным битвам, и для этого употребляет истолченные в порошок рога оленя и пастилки с кантаридами[44].
— Семакгюс всегда предостерегал меня против подобного рода возбудителей.
— И совершенно правильно. Увы, престарелый механизм короля все чаще отказывается работать, пружины перенапряжены от слишком частых усилий, и с этим ничего не поделаешь. Хуже всего, что, когда слабость его становится очевидной, он, вместо того чтобы следовать мудрым советам, увеличивает число попыток, чем окончательно себя истощает.
— Но, — заметил Николя, — ведь Его Величество продал Олений парк[45] господину Севену, привратнику опочивальни Мадам Виктуар?
— Да, но искушения остались, и кое-кто заинтересован искушать его по-прежнему; как известно, самые желанные одалиски в гареме султана — те, кто попал туда впервые.
Интересно, подумал Николя, а следует ли сам Лаборд, либертен и давний поклонник плотских наслаждений, тем же мудрым советам? Ввиду надвигающегося возраста осмотрительность и умеренность ему явно не помешают. Каждый устраивал собственную жизнь по своему разумению, но, глядя на отбросившего прежние привычки Семакгюса, можно было с удовлетворением отметить, что в случае корабельного хирурга верх одержало благоразумие.
— Увы, друг мой, как неустанно повторяет председатель Сожак, «не мы меняем наши привычки, это наши привычки меняют нас».
Николя решил пойти в наступление и спросил в лоб.
— Какие чувства пробуждала в вас госпожа де Ластерье?
Используя обращение «госпожа», он хотел смягчить резкость поставленного вопроса. С печальной грустью Лаборд серьезно посмотрел в глаза Николя, отчего стала заметна разделявшая их разница в возрасте.
— Не сердитесь на меня, — промолвил он, вкладывая в ответ весь свой человеческий опыт, — но я считал ее кокеткой, совершенно не подходящей для такого человека, как вы. Очень жаль, что именно смерть освободила вас от нее; однако не случись этой трагедии, вы, без сомнения, вскоре с ней расстались бы. Не отрицаю, она питала к вам определенную склонность и утверждала, что любит вас. Но я не могу с уверенностью сказать, была ли ее привязанность основана на симпатии к вам или на желании подняться наверх. Я склоняюсь ко второму предположению. В наши дни мало ухватить Фортуну за пальчик, мы хотим держать ее за руку. Насколько верно мое впечатление? Не знаю. Она, похоже, удостаивала меня особым вниманием: мое присутствие тешило ее гордыню. Ее жеманство служило приманкой и подчеркивало ее прелести.
