| Приехал он в С. утром и занял в гостинице лучший номер, где весь пол был обтянут серым солдатским сукном и была на столе чернильница, серая от пыли, со всадником на лошади, у которого была поднята рука со шляпой, а голова отбита. |
| The hotel porter gave him the necessary information; Von Diderits lived in a house of his own in Old Gontcharny Street--it was not far from the hotel: he was rich and lived in good style, and had his own horses; every one in the town knew him. | Швейцар дал ему нужные сведения: фон Дидериц живет на Старо-Гончарной улице, в собственном доме - это недалеко от гостиницы, живет хорошо, богато, имеет своих лошадей, его все знают в городе. |
| The porter pronounced the name "Dridirits." | Швейцар выговаривал так: Дрыдыриц. |
| Gurov went without haste to Old Gontcharny Street and found the house. | Гуров не спеша пошел на Старо-Гончарную, отыскал дом. |
| Just opposite the house stretched a long grey fence adorned with nails. | Как раз против дома тянулся забор, серый, длинный, с гвоздями. |
| "One would run away from a fence like that," thought Gurov, looking from the fence to the windows of the house and back again. | "От такого забора убежишь", - думал Гуров, поглядывая то на окна, то на забор. |
| He considered: to-day was a holiday, and the husband would probably be at home. | Он соображал: сегодня день неприсутственный, и муж, вероятно, дома. |
| And in any case it would be tactless to go into the house and upset her. | Да и всё равно, было бы бестактно войти в дом и смутить. |
| If he were to send her a note it might fall into her husband's hands, and then it might ruin everything. | Если же послать записку, то она, пожалуй, попадет в руки мужу, и тогда всё можно испортить. |
| The best thing was to trust to chance. | Лучше всего положиться на случай. |
| And he kept walking up and down the street by the fence, waiting for the chance. | И он всё ходил по улице и около забора поджидал этого случая. |
| He saw a beggar go in at the gate and dogs fly at him; then an hour later he heard a piano, and the sounds were faint and indistinct. | Он видел, как в ворота вошел нищий и на него напали собаки, потом, час спустя, слышал игру на рояли, и звуки доносились слабые, неясные. |
| Probably it was Anna Sergeyevna playing. | Должно быть, Анна Сергеевна играла. |
| The front door suddenly opened, and an old woman came out, followed by the familiar white Pomeranian. | Парадная дверь вдруг отворилась, и из нее вышла какая-то старушка, а за нею бежал знакомый белый шпиц. |
| Gurov was on the point of calling to the dog, but his heart began beating violently, and in his excitement he could not remember the dog's name. | Гуров хотел позвать собаку, но у него вдруг забилось сердце, и он от волнения не мог вспомнить, как зовут шпица. |
| He walked up and down, and loathed the grey fence more and more, and by now he thought irritably that Anna Sergeyevna had forgotten him, and was perhaps already amusing herself with some one else, and that that was very natural in a young woman who had nothing to look at from morning till night but that confounded fence. | Он ходил и всё больше и больше ненавидел серый забор, и уже думал с раздражением, что Анна Сергеевна забыла о нем и, быть может, уже развлекается с другим, и это так естественно в положении молодой женщины, которая вынуждена с утра до вечера видеть этот проклятый забор. |
| He went back to his hotel room and sat for a long while on the sofa, not knowing what to do, then he had dinner and a long nap. | Он вернулся к себе в номер и долго сидел на диване, не зная, что делать, потом обедал, потом долго спал. |
| "How stupid and worrying it is!" he thought when he woke and looked at the dark windows: it was already evening. | "Как всё это глупо и беспокойно, - думал он, проснувшись и глядя на темные окна; был уже вечер. |
| "Here I've had a good sleep for some reason. | - Вот и выспался зачем-то. |
| What shall I do in the night?" | Что же я теперь ночью буду делать?" |
| He sat on the bed, which was covered by a cheap grey blanket, such as one sees in hospitals, and he taunted himself in his vexation: | Он сидел на постели, покрытой дешевым серым, точно больничным одеялом, и дразнил себя с досадой: |
