Единственным способом вернуться домой было сделать то, ради чего он сюда пришёл. Перед Любимым был пологий спуск в землю, в пещеру. Он вздохнул и пошёл туда.
Он спустился в самый низ, поднялся по пяти гранитным ступеням и оказался в огромной зале, своды которой поддерживали ряды гладких гранитных колонн. На полу стояли мраморные саркофаги. Наверху было несколько отверстий, из которых на колонны и на пол падали косые столбы света. Было сумрачно, но достаточно светло для того, чтобы Любимый мог прочесть надписи на крышках могил. Здесь лежали какие-то цари, царские жёны и дети. Любимый прочёл, но ничего не понял — он никогда не видел в снах ничего ни про одного из этих царей. Да и не хотел он разгадывать эти старые, не нужные ему загадки.
Ему было не до того. Он хотел разглядеть в полутьме склепа женщину. Он знал, что она тут, что он увидит её. Без женщины, без того, что ему надлежало сделать, он не смог бы выполнить задание и вернуться домой. Он водил глазами в полутьме, не видел ни одной человеческой фигуры, потом стал смотреть вниз, на плиты пола, где она, быть может, лежала, готовая к встрече. В самом тёмном углу меж двух больших саркофагов с сохранившимися блёстками потёртого золота лежал огромный странный цветок. Его красные мясистые лепестки не уместились между саркофагами, и он раскинул их по поверхностям, крестам, надписям. Цветы не дышат, но у этого в чашечке, вернее, в огромной чаше что-то вздымалось и опадало, хлюпало и пахло неприятно, но притягательно.
Любимый сделал несколько шагов в сторону чудовища, попал в зону его досягаемости. Незаметный, но очень сильный отросток обхватил его ноги, уронил на пол и вовлёк в середину чаши. Она была там. Любимый почувствовал объятия, влагу, тепло, его толкали вперёд, в глазах появились тьма, звёзды, свет. Его больше не держали, он рванулся к свету и из глубин цветка вылез на твёрдую землю.
Он зажмурился от бешенства света и красок, потом открыл глаза и стал смотреть. Его окружали счастье, радость и беззаботность. Тысячи обнажённых, стройных и красивых юношей и девушек пели, танцевали, обнимались среди сотен огромных цветов. Равнина была наполнена небывалыми плодами. Любимый разглядел ягоду клубники высотой ему по грудь, которую весело ели несколько человек. Любимый присоединился к ним. На дерево села огромная пёстрая птица с красной ягодой в клюве. Десятки лакомок, открывая алчущие рты, устремились к птице. Ягоды хотелось всем, но упала она прямо в открытый рот Любимого.
Он пошёл вглубь равнины мимо пруда, в чистейшей воде которого плавала ягода ежевики. Люди купались, ели ежевику, играли с птицами, играли с рыбами, играли друг с другом той игрой, ради которой пришёл сюда Любимый. Он искал свою пару, он наконец-то захотел выполнить задание, но пары ему не было, никто не отвечал на его взгляды и прикосновения.
Любимый шёл вперёд, он слышал сладкие торжествующие аккорды, его душа и тело становились всё безмятежнее и легче, и стопы его почти не давили на землю.
Дорогу ему преградила процессия животных, вымерших за тысячи лет до появления Любимого на свет. Кони, вепри, единороги, козы, верблюды, грифоны, леопарды величественно и гордо шли по кругу, а на них верхами ехали десятки упоённых восторгом людей, а над ними кружились райские птицы.
Любимый ни во снах, ни наяву не видел каруселей, а это и была бесконечная и вечная карусель счастья. Огромный фенакод приветливо кивнул ему, потом поднял голову к небу и протрубил приветствие. Любимый не мог остаться на карусели, ему надо было вперёд, на поиски женщины.
Впереди было озеро, из вод и по берегам которого росли цветы, а, может быть, здания, за прекрасными и чудными формами которых, был виден бесконечный прозрачный эфир, наполненный неразличимыми созданиями. По озеру плавали люди, ягоды, рыбы. Любимый залюбовался рыцарем в роскошных доспехах и с длинным рыбьим хвостом, протянувшим ласковые руки к радостно стремившейся к нему русалке. Лёгкость, переполнявшая Любимого, подняла его над озером. Он полетел в эфир, теряя вес и плотность плоти. Он порхал среди ангелов, птиц, крылатых душ и увидел, наконец, летевшую ему навстречу верхом на грифоне юную красавицу с сиявшим счастьем и желанием лицом. Они сплели руки и тела в объятиях, их соитие было таким страстным, взрыв энергии таким сильным, что душа Любимого оторвалась от остатков тела и безмятежно растворилась в эфире.
