— Не обижайся, Джепбар-ага, скажу тебе всю правду! — Мурад Агалиев пришпорип коня, и тот затоптался, взрывая копытами песок. — Тебе все едино: скоро бородой в песок уткнешься, так лучше стреляй первый!.. Встретились в диком поле — стреляй же!
И спутники Агалиева, клацнув затворами, дослали патроны.
— Молодец! — крикнул Джепбар. — Но сколько бы ни ссорились джигиты, есть у них немало других врагов в этой драке!.. Зачем зря тратить патроны?
— Пошутил!.. А пока я не забыл — большой тебе привет, Джепбар-ага, от Мурук-хана!
Только двое — Мурад и Джепбар — могли сейчас оценить заключенную в этих словах злую издевку: Мурад Агалиев дал понять Джепбару, что он знает, кто подослал доносчиков Мурук-хана, чтобы усадить Мурада в тюрьму.
— Где ты встретил этого негодяя? — невозмутимо отозвался Джепбар.
— Там же, куда ты меня запрятал! Он много о тебе рассказал! Вы ведь одинаковы…
— Святой будет тот, кто его прикончит!
— А кем называть того, кто тебя прикончит, старый пес!
— Как ты себя ведешь, Мурад-джан! Даже не даешь старшему брату почесаться!
— Я пошутил, Джепбар-ага!
— Хороши шутки…
— Приеду в Мерв, спросит о тебе Кайгысыз Агабаев… как прикажешь ответить?
— Скажи, что считаю его пророком!.. Скоро я сам вернусь в Мерв и, если будет возможность, стану лобызать его ступни, не будет такой возможности — тогда следы его ног на земле поцелую!
Мурад только покачал головой: какую нечисть носит пустыня!
— Эй, джигиты! — кричал между тем Джепбар, посылая вперед своего коня. — Да не оставит вас аллах в пути!
— Давай-давай! — крикнул по-русски Агалиев и выругался; и потом еще по-туркменски добавил, — передай своим господам, что мы держим путь к коммунистам!..
Но уже высокие папахи тех, четверых, скрывались за гребнем бархана.
Солнце не закрыть полой халата
— Я тебя тоже могу порадовать, Мурад, — складывая послание Кизыл-хана, сказал председатель Закаспийского Реввоенсовета, — вчера взяли Байрам-Али. Крепкий орешек!
— Значит, возьмем и Асхабад? — спросил Агалиев.
— Теперь не за горами. Подумай только! Победили разутые, раздетые, голодные люди. Как это случилось?
— Вот этого я и до сих пор не могу понять! — оживился Мурад. — Но, как известно, факты упрямая вещь… Солнце не закрыть полой самого большого халата.
Прорвавшись сквозь толпу солдат в здание Реввоенсовета, Мурад Агалиев сидел сейчас в глубоком кресле с ободранной плюшевой обивкой и, отдыхая после трудного конного перехода в песках, несколько расслабленно улыбался, Факты — упрямая вещь: вот перед ним друг-приятель, давно ли вместе кетменем орудовали на хлопковых полях под Тедженом, и ведь погодки, сверстники! — а кто теперь этот человек волею народной резолюции? Николай Антонович — председатель Реввоенсовета фронта! Факты — упрямая вещь…
— Победили, — повторил Паскуцкий. — Я тоже многого не мог понять, но оборона Кушки, когда там принял командование старый генерал Востросаблин! Ты понимаешь, — старый царский генерал, бесконечно преданный своему гарнизону, вместе с горсткой осажденных красногвардейцев защищал советскую крепость! Но не это главное. По-настоящему я понял, что такое великая сила, когда маленький рабочий городок Чарджуй стал преградой на пути беляков. Я еще никакой военный, но знаю одно, что моральный фактор в армии — это больше половины дела!
Николай Антонович разволновался от встречи с земляком, вышел из-за стола, постояв у окна и поглядев на мутный желтый Мургаб, резко повернулся к Агалиеву.
— Хватит о высоких материях! Просто, когда вспоминаю мост Аму-Дарьи и голодных путейцев с пулеметами — горло перехватывает… Это позади. А теперь мы все при деле. Я оказался военной косточкой, ты выполняешь дипломатические поручения, доставил послание… Можно считать>; первый туркмен-дипломат!
— Дел хватает, — отозвался Агалиев.
— Да, дел выше головы. Людей маловато для этих дел. Кстати, ты помнишь Кайгысыза Атабаева?
— Вместе работали здесь в Продовольственном комитете.
— Недавно его прикомандировали к нам в политотдел. Для работы в войсках с мусульманами. Настоящий туркмен — простой и твердый, немногословный… Письмо Кизыл-хана — это ведь тоже работа наших политотдельцев, таких, как Атабаев. Это они без отдыха разъясняют дехканам преимущество нового строя, они воспитывают у бойцов братское отношение к местному населению. Такие люди, как Константин Сергеевич…
