Хотя, конечно, оперировать термином «Запад» — значит упрощать проблему. Запад не является монолитом, единым субъектом, поэтому правильнее говорить о различных центрах силы внутри Запада. Эти центры конкурируют между собой, а значит, могут быть заинтересованы в сохранении России, хотя бы в качестве своей марионетки, для решения своих тактических и стратегических задач.
В любом случае, судьба России не завидна, сценарии будущего один хуже другого:
— начать реализовывать мобилизационный проект, во враждебном окружении;
— сохраниться в качестве марионетки;
— сойти с исторической арены.
А вот это уже не мелочь, не пустой пиар, поэтому заслуживает серьезного обсуждения. Будь у нас настоящая оппозиция, она бы донесла или хотя бы попыталась донести до населения эту страшную правду. А так, оппозиция — сама участник балаганных мероприятий, скрывающих истинную суть происходящего в России.
С. Волков
ЗАГАДКИ ДЕМОКРАТИИ
Всякое «великое учение» (эпоха господства тоталитарных идеологий насчитывает уже столетие) требует поклонения некоторым абстракциям, потому что основано на мобилизации окормляемого населения вокруг легко усвояемого набора культовых понятий, над реальным содержанием которых не принято задумываться.
Однако абстракция может властвовать до тех пор, пока остается абстракцией, конкретизации и анализа на предмет соответствия действительности она не терпит. Не удивительно, что и принятые ныне базовые понятия («демократия», «общечеловеческие ценности», «воля мирового сообщества», «гражданское общество» и т.д.), будучи измышлением чисто человеческим, претендуют на то, чтобы к ним относились как к богоданным (создатели «религии прав человека», отвергая Господа, претендуют, тем не менее, на его прерогативы).
Если же попытаться конкретизировать эти понятия, придется сразу же столкнуться с невозможностью однозначно определить — имеет ли данное явление место в каждом конкретном случае или не имеет. Считается, например, что у нас в стране никогда не было и нет по сию пору «гражданского общества». Но что это, собственно, такое? Предполагается, что — совокупность самодеятельных и независимых от государства объединений граждан. Но достаточно открыть любой дореволюционный губернский адрес-календарь, чтобы обнаружить в каждом уездном городе впечатляющий набор таких объединений — от обществ покровительства животным до товариществ взаимного кредита. У нас их тоже теперь достаточно. Иногда непременным условием считается их оппозиционность государству (под это определение идеально подходит, кстати, преступный мир), но и таких в изобилии (едва ли организаций, непримиримо относящихся к власти, в Европе или США больше), а «общества» нет. Но это, опять же, лишь точка зрения, иные считают, что есть. Но раз так — перед нами понятие, лишенное реального содержания: «король-то — голый».
В иных же случаях мы имеем дело с терминологией заведомо неадекватной. Скажем, называть тот набор ценностей, который считается лежащим в основе современного евро-американского общества (на деле — лишь в основе его идеологии) «общечеловеческим» довольно странно, коль скоро эти ценности на самом деле никогда в истории не практиковались и абсолютным большинством человечества в настоящее время не разделяются. Ни одна религиозная или идеологическая система, в рамках которых остается это большинство, их не признает.
В ряду привычных «базовых» понятий самым загадочным, пожалуй, является «демократия», которая есть неизвестное от неизвестного, ибо означает «власть народа». Но что есть «народ»? Понятие «власть народа» — из того же ряда, что «воля народа» или «интересы народа», каковые предполагают, что народ есть субъект, обладающий единой волей или едиными интересами. Тогда непонятно, зачем ему голосовать и делать какой-то выбор. Очевидно, впрочем, что это не так, и что никаких единых интересов или их понимания у «народа» нет, почему его «воля» и выявляется путем «демократических выборов». То есть в более конкретном виде демократию ее апологетам приходится определять как власть большинства.
Считается, что «демос» осуществляет свою «кратию», приходя на выборы и голосуя за президента или партию. Интересно, много ли найдется людей, полагающих, что, голосуя, они действительно управляют государством? Может быть, среди тех, кому это внушают достаточно давно, чудаки и найдутся — только и они делают это совершенно напрасно. Править в любом случае будет не «народ», а президент или партия (или, если угодно, те силы, которые их «продвинули»). Какую-то роль в политике играет не демократия, а представление о том, что она должна быть (хотя это оружие обоюдоострое).
