- Давай, Донателло, поднажми еще немного! - подбадривали его черепашки.
- Вышли бы, да помогли, - отвечал он им.
Бело-голубые домики ослепительно сверкали на солнце, от которого, казалось, негде укрыться на улицах, убегающих от моря в гору.
В машине было жарко, хотя все окна были открыты. От малейшего толчка Микеланджело вскрикивал, так как пружина царапала его ногу. Леонардо закрывал рот рукой, чтобы друг не видел на его лице улыбку.
Через полчаса черепашки и Эйприл стояли под холмом Акрополя, глядя, как корни кустарников, цепляясь за скалы, тянулись вниз к земле. Они запрокидывали головы выше, и перед глазами вставал сам Акрополь.
- История Греции, ее древняя культура - корни всей нашей цивилизации, - произнесла Эйприл, когда они гуляли по Акрополю среди его щербатых бесценных камней.
В ясный солнечный день, каким возил по Афинам черепашек и Эйприл таксист, тень от Акрополя падала на город, зато сама вершина горы сияла в золотых лучах. Кариатиды пригнули немного головы, словно желая спрятать лица от солнца.
Таксист вел свой «шевроле» с разбитыми фарами и лысыми шинами по лабиринту улиц возле Афинского рынка, пробираясь через толпу. Перед глазами его пассажиров мелькали витрины лавок, мельтешил бисер вышивок, серебро кинжалов, жемчуг, изумруды, кораллы. Прямо на тротуаре на разостланных циновках - всякая экзотическая мелочь. Здесь же прямо под открытым небом - кофейни. И даже чайная, возле которой Эйприл попросила таксиста остановить машину.
Таксисту чай доставлял истинное наслаждение. Он сидел на стуле, поджав под себя ноги, - еще не европейский, но уже не турецкий обычай. Глаза его начинали от чая лихорадочно блестеть.
- Ну, куда теперь поедем? - спросил он позже. - А хотя, чего это я спрашиваю, сам знаю.
Черепашки переглянулись, а затем посмотрели на Эйприл, которая знаком руки дала понять, что все в порядке.
Золотой закат стал опускаться на черепичные крыши. Над фиолетовым заливом поднялась луна и начала медленно обшаривать горизонт. Вспыхнули в городе рекламы, отражаясь бриллиантовыми россыпями.
- А это какие-то мастерские, если я не ошибаюсь, - рассматривая серое невысокое здание, заметила Эйприл.
- Совершенно верно, идемте со мной.
Микеланджело и Леонардо пожелали остаться в машине, а Эйприл, Донателло и Рафаэль поспешили за таксистом на другую сторону улицы.
- Какое зрелище! - воскликнул Рафаэль, зайдя в здание.
В покрытом сажей помещении раздували горн. Рембрандтовские тени ложились от него на лица подмастерьев-мальчишек, похожих на чертенят.
Склонившись над тигельками спиртовок, мастера гнули и перековывали серебро и медь в невесомые ажурные украшения. Даже Эйприл не устояла перед их красотой, она тут же примерила серебряную брошь и, покрутив плечиком, спросила:
- Нельзя ли ее купить?
В соседнем помещении бледнолицые девушки в черной одежде перебирали нити дорогой парчи. Седой от мраморной пыли ваятель обрабатывал резцом те самые вазы, кувшины и подсвечники, которые всегда изумляли путешественников, посещавших Грецию.
Подойдя к таксисту, Эйприл заговорчески шепнула ему:
- Но мы не просто туристы.
- А кто же вы?
- Мы здесь по очень важному делу.
- Хорошо, я понял, - не задавая лишних вопросов, произнес испуганный таксист.
- Вам нас нечего бояться, - похлопав его по плечу, сказала Эйприл, держа в другой купленную у мастера почти за бесценок брошь. - Нас сейчас нужно отвезти в монастырь за городом, знаете? Там мы и останемся.
Таксист кивнул головой.
Глава 9. В поисках заклинания
- Кажется, этот монастырь, - остановив машину, заметил таксист.
Черепашки вышли из машины, выгружая вещи.
- Учитель Сплинтер уверен, что здесь нам помогут отыскать заклинание, - заключила Эйприл.
Улицы будто уснули - ни души. Только протяжные песнопения доносились из раскрытых церковных дверей.
Наконец из-за поворота на опустевшей улице появился старый монах верхом на осле. За спиною у него болтался бурдюк с водой.
На приветствие Эйприл старик не ответил, отвернув голову в сторону. Эйприл позвала монаха еще раз, но тот снова никак не отреагировал.
