– Люди уже собираются на площади, господин мэр, – негромко промолвил кюре. – Многие пришли с оружием.
Мэр поежился и бросил на инспектора мученический взор.
– Ну что, Леон? – спросил Антуан. – Узнаешь своего знакомого?
Бродяга на скамье вздрогнул и даже перестал всхлипывать.
– Кого – его? – изумился Леон. – Это не Фредерик Варен.
– К-как? – сдавленно промолвил мэр. – Но приметы… И он прятался в пещере!
– Меня Филипп зовут! – взвыл раненый. – Тома Филипп, я говорил вам… Я не тот, за кого вы меня принимаете!
– Да что там приметы, – пробурчал Леон, подойдя поближе, – у Варена волосы темно-русые, а у этого светлее, и у него рубец на руке, а у Варена такого рубца не было…
Тут мэр, уже предвкушавший в воображении магниевые вспышки фотографов, поздравительные речи, орденскую ленточку и много всяких вкусных моментов, которые делают жизнь краше и для большинства людей с успехом заменяют счастье, заерзал на месте так, словно под ним была раскаленная сковородка.
– Ну я вас умоляю, господин инспектор… Что за свидетель из этого типа? Он же бродяга и пьяница, его несколько раз задерживали в прошлом за попрошайничество…
– У тебя есть документы? – спросил Антуан у человека, сидящего на скамье.
– Нет, – мрачно ответил собеседник. – Но я Тома Филипп, и точка!
Врач, делавший перевязку, очевидно, натянул бинт слишком туго, и раненый ойкнул.
– Откуда ты родом? – продолжал допрос Антуан.
– Из Понтиви.
– Это в Морбиане[8], что ли?
– Да.
– Ты меня понимаешь? – спросил инспектор, переходя на бретонский язык.
– Как не понимать, – усмехнулся Тома. – Я бретонец, и не надо мне говорить, что я кого-то там убил. Я никого не убивал.
Антуан повернулся к присутствующим, которые напряженно ждали окончания беседы.
– Это точно не Фредерик Варен, – уверенно объявил инспектор. – Варен не говорит по-бретонски.
Фотографии, поздравления и орденские ленточки окончательно обратились в мираж и сгинули где-то вдали. Мэр понял, что лучше смириться, и тяжело вздохнул.
– Но по приметам он был похож на Варена… И он прятался… – Мэр смущенно пожал плечами. – Кажется, мы приняли желаемое за действительное. Да, господин кюре?
– Я думаю, вам лучше выйти к людям, которые собрались снаружи, – вмешался Антуан. – Объясните им, что произошла ошибка и что поиски продолжаются. Господин кюре! Жители наверняка будут сомневаться, пойдут всякие толки, будто бы власти не хотят, чтобы преступника убили на месте. Вам лучше поскорее успокоить людей – возможно, вам даже больше поверят.
– Вы правы, – кивнул священник. – Именно этим я и займусь.
– А поиски Варена надо продолжить, – добавил инспектор. – Кстати, господин мэр, я бы попросил вас позаботиться о Леоне, потому что это в ваших же интересах. Все-таки иметь надежного свидетеля, который может опознать убийцу, – большое дело. Понимаю, первый раз вам не повезло, но ведь это только начало. Что, если уже сегодня вы схватите мерзавца и упрячете его под замок?
– Вы думаете? – недоверчиво спросил мэр. – Конечно, я сделаю все, что в моих силах, но…
Кюре кашлянул.
– Нам лучше поспешить на площадь, – промолвил он негромко. – Толпа растет, еще немного, и она может стать неуправляемой.
– Еще минуту, – вмешался Антуан. – Я могу быть спокоен насчет Леона?
– Да, раз вы настаиваете, – пробормотал мэр.
– Очень хорошо. Тогда я пойду.
– Вы нас покидаете? – всполошился мэр. – Но, помнится, вы говорили о том, что собираетесь присоединиться к поискам…
– Вряд ли от меня будет много толку – есть люди, которые гораздо лучше знают здешние края. Нет, я, скорее всего, отправлюсь в Кемпер. Мне надо поговорить с вдовой Жерара… комиссара.
Он вернулся домой и, разъяснив Мариэтте положение вещей, быстро собрал небольшой чемоданчик, который собирался взять с собой.
– Когда ты вернешься? – спросила тетка.
– Не знаю. Возможно, я останусь там до похорон. Но вы не волнуйтесь, я пришлю вам телеграмму.
– Когда соберешься обратно, дай знать. Симон встретит тебя на станции.
– Хорошо. И раз уж меня тут долго не будет, крепко запирайте двери и окна на ночь и не забывайте спускать собаку.
– Хорошо, Антуан. Я буду тебя ждать.
