И он это сделал. Труба протяжно взвыла, и оба конных отряда, застывших в противоположных концах долины, сорвались с места и помчались к ущелью, заходя в тыл неприятелю. Это заставило Олега, покинув пригорок, примкнуть к своему отряду и тут же отправить гонцов к ярлу Эрику и предводителям аланов и лазгов с приказом развернуть задние ряды своих воинов лицом к всадникам противника. Совместный удар вражеской пехоты и конницы последовал незамедлительно. Если пешие дейлемиты, как и в прошлый раз, самые сильные удары нанесли по аланам и лазгам, то конница атаковала боевое построение Олегова воинства по всему фронту с одинаковой яростью. Защищённые лёгкими добротными кольчугами и небольшими круглыми щитами, умело управляя поджарыми длинноногими скакунами со стальными нагрудниками, всадники-дейлемиты на скаку метко стреляли из луков, ловко метали длинные дротики, свешиваясь с седел, пытались достать вражеских воинов копьём или длинной кривой саблей.
Здесь русичам пригодились знания о коннице дейлемитов, полученные при оказании помощи Византии согласно договору о дружбе и мире, заключённому с ней князем Олегом. Да и викингам, часто нанимавшимся на военную службу в империю, довелось прежде сталкиваться с армией багдадского халифа в Малой Азии и неплохо узнать боевые возможности конницы дейлемитов. Сейчас они могли успешно ей противостоять. Поэтому когда выдохлась и вторая вражеская атака, перед строем русичей и викингов оказалось тел противника больше, чем их соратников. Зато у союзников положение было противоположным — таранные удары пехоты и конницы дейлемитов привели к огромным потерям среди аланов и лазгов. Кто знает, не обратились бы они уже в бегство, не лиши Олег их этой возможности, расположив между русичами и викингами, а одновременные удары дейлемитов с двух сторон не позволяли им искать спасения ни в долине, ни в оставленном ущелье. Вынужденные в силу этих обстоятельств защищать свои жизни, аланы и лазги нанесли серьёзные потери противнику.
Ускакавшие к ущелью дейлемиты готовились к новому удару, их пешие товарищи с той же целью пополняли свои заметно поредевшие шеренги.
— Вели дать сигнал Микуле — пусть готовится, — повернулся Олег к неотлучно находившемуся подле него Свенельду.
— А не рановато? — спросил тот. — Сражение только началось, и ворог покуда ничего не добился. Удар Микулы даст больше пользы, когда нападающие дейлемиты выдохнутся и утратят боевой дух.
— Воевода, я велел дать Микуле сигнал, — ледяным тоном произнёс он, отворачиваясь от Свенельда и давая понять, что разговор с ним закончен. — Выполняй.
Олег понимал, что с точки зрения воеводы Свенельд прав: наилучший результат от внезапного удара засадного отряда будет получен в случае, если его нанести не в начале или даже в разгар сражения, а в то время, когда уставший от бесплодных наступлений противник в значительной мере утратит свою боеспособность. Пять сотен дружинников Микулы тогда станут не простой подмогой войску Олега, а решающей силой на поле битвы, которая может решительным образом изменить её ход в свою пользу. Однако такие рассуждения были верны лишь применительно к отдельному сражению, но никак не к длительной войне с сильным, многочисленным неприятелем, которую предстояло вести войску Олега на Кавказе и Хвалынском море.
Многолетний боевой опыт, полученный в Дикой степи, на Балканах, в Византии позволил Олегу сделать вывод, что битвы и даже войны иногда выигрываются не числом воинов и качеством вооружения, а силой духа противостоящих сторон. Он был свидетелем, как многочисленное войско, вторгнувшееся на чужую территорию, не могло одержать верх над защитниками родной земли, во много раз уступающими ему в силах, и как войско, прежде терпевшее поражения, в панике бежало от врага при его первом нападении, хотя превосходило противника в силе и занимало более выгодное положение. Врага побеждают не столько силой оружия в бою, сколько своими предшествующими действиями, которые способны подорвать боевой дух его воинов, вселить в их сердца безверие в собственные силы и страх перед противником! Поэтому сегодняшнее сражение Олег рассматривал не только как битву с Эль-мерзебаном Мохаммедом, но и как событие, которому надлежит оказать существенное воздействие на боевой дух врага, с которым русичам и их союзникам придётся воевать в дальнейшем.
