Круг чтения семинаристов был весьма широк. И существует множество свидетельств, указывающих на обстоятельность и разнообразие аспектов этого чтения. Г. Глурджидзе вспоминал: «Иосиф увлекся чтением «посторонних» книг. Вокруг него собирались товарищи. Чтобы лучше разбираться в интересовавших нас вопросах, мы читали «Историю культуры» Липперта, «Войну и мир», «Хозяин и работник», «Крейцерову сонату», «Воскресение» Льва Толстого, а также Писарева, Достоевского, Шекспира, Шиллера и др. Книга была неразлучным другом Иосифа, и он с ней не расставался даже во время еды».
По сведениям Конквеста, он «ознакомился с Фейербахом, Бок-лем, Спинозой, жизнеописаниями Коперника и Галилея, «Химией» Менделеева». В это время он прочел книги «Происхождение человека» Дарвина и «Древность человека» Чарльза Лайеля. Великолепная память Иосифа позволяла надолго фиксировать прочитанное, и А.С. Аллилуева рассказывала, что, когда в 1917 году Сталин жил в Петрограде в квартире ее отца, он часто декламировал стихи Пушкина, Поэзия Пушкина почиталась в семинарии, отмечает Е. Громов: «В преподавании подчеркивались патриотические державно-государственнические тенденции в его творчестве. Внимание концентрировалось на таких пушкинских произведениях, как «Клеветникам России», «Бородинская годовщина».
Конечно, Иосифа не обошло и увлечение шедеврами общепризнанной мировой классики. Авиаконструктор А.С. Яковлев указывал, что в беседе с ним И.В. Сталин с удовольствием вспоминал приключенческие книги Жюля Верна, Майн Рида, Густава Эмара и других писателей Западной Европы XIX века, которыми зачитывался в детстве, в семинарии. Очевидцы свидетельствовали: в семинарии он читал произведения Шиллера, Теккерея, Эркмана-Шат-риада, Альфонса Доде. «Судя по моим некоторым наблюдениям, — свидетельствовал Громыко, — Сталин был знаком с книгами Шекспира, Гейне, Бальзака, Гюго, Ги де Мопассана — и последнего очень хвалил, — а также с произведениями многих других западноевропейских писателей».
Подчеркивая любовь Сталина к литературе, Ч.П. Сноу делает вывод, что у него «были глубокие познания в русской литературе и русской литературной истории... Подозреваю, он чувствовал, как никто на Западе чувствовать не способен, волшебную силу художественной литературы... он был куда более образован в литературном смысле, чем любой из современных ему государственных деятелей. В сравнении с ним Ллойд Джордж и Черчилль — на диво плохо начитанные люди. Как, впрочем, и Рузвельт. ..Личные вкусы Сталина были основательны и серьезны, хотя на то, к чему он стремился в политических целях, его личные вкусы не влияли».
Стивенсон утверждал, что основная цель искусства — помочь человеку забыться, отвлечься от действительности, уйдя в мир воображения, причудливых судеб и захватывающих приключений, но Иосифа литература не сделала праздным эстетом, хотя он и пронес интерес к ней через всю жизнь.
Говоря о Сталине как великом государственнике, Сноу пишет: «До сих пор выглядит несколько фантастичным, что — в дополнение к своим заботам и постам — Сталин возложил на себя обязанности верховного литературного критика Но он на самом деле читал рукописи большинства известных писателей еще до их публикации, частью по соображениям политическим, но, очевидно, и из чистого интереса тоже. Удивительно, где он время находил?»
Пожалуй, весь секрет в том, что он никогда не проводил время праздно; а в юности ради чтения даже отказывал себе в сне, проводя за книгой бессонные ночи. Когда надзиравшие за воспитанниками монахи, потушив в семинарии лампы, удалялись, Иосиф доставал свечку и читал при ее слабом свете. Порой приятели отбирали у ненасытного чтеца книгу и тушили свечу.
Не имея возможности покупать много книг, он прибегнул к простодушной уловке, занимаясь чтением прямо в букинистических магазинах. Он подолгу простаивал у прилавка погруженным в чтение якобы «рассматриваемой» книги». Когда эта уловка была обнаружена и продавцы стали торопить его с выбором, он стал брать книги напрокат, платя по 10 копеек за сутки.
