Борьба и победы Иосифа Сталина - страница 152

Сразу после петербургских выборов Иосиф Джугашвили от­правился в Москву. Там на 25 октября тоже было назначено сове­щание выборщиков, и депутатом Госдумы на нем выбрали Мали­новского. Через два дня И. Джугашвили выехал назад, но в Петер­бург, как всегда после встречи с Малиновским, он возвращался не один, а уже в сопровождении «хвоста» охранки.

Слежку он заметил еще в Москве, и, когда 29 октября в 13.30 поезд прибыл на петербургский вокзал, он пытался оторваться от агента. Но затеряться в толпе не удалось, и он отправился на Пуш­кинскую, 17, где жил С.И. Кавтарадзе. В дневнике наружного на­блюдения охранки отмечено, что, «пробыв здесь с 14.00 до 18.45, он вместе «со студентом университета» посетил ресторан Федоро­ва, после чего в 21.30 был потерян филерами Петербургского ох­ранного отделения».

Действительно, ему удалось переиграть службу политического сыска; он не подозревал, что слежка, начавшаяся в Москве, была не случайной. Еще накануне, 27 октября, Малиновский донес в Мос­ковское охранное отделение: «Коба был задержан весной текущего года в Петербурге и административно выслан в Нарымский край, откуда бежал, съездил за границу и, возвратившись в Петербург, в течение полутора месяцев работал при редакции газеты «Правда» по вопросам текущей избирательной кампании. В настоящее вре­мя ему поручено организовать поездку за границу попавших в Го­сударственную думу выборщиков по рабочим куриям. Вопрос о поездке уже решен в положительном смысле. Костромских и вла­димирских депутатов по поручению Кобы отправится приглашать депутат от Московской губернии Малиновский, депутатов Харь­ковской и Екатеринославской на этих же днях по его же, Кобы, по­ручению едет приглашать «Петр Петрович», (рабочий Василий Шумкин)».

Отрабатывая свой «иудин хлеб», провокатор давал своим хозяе­вам подробную и проверенную информацию. Потеряв Кобу, филе­ры охранки усердно разыскивали до конца декабря 1912 года, но когда попытки обнаружить его оказались тщетными, поиски пре­кратили.

Таковы были превратности его судьбы, хитросплетения жизни, в которой риск переплетался с осторожностью, а товарищеские отношения — с предательством, но, конечно, Иосиф Джугашвили мог испытывать удовлетворение. На выборах в Государственную думу большевики добились определенной победы: во всех шести промышленных губерниях России депутатами стали их кандида­ты. При существовавших драконовских условиях выборов больше­го сделать было невозможно.

Теперь предстояло согласовать дальнейшие действия с Цен­тром, и 29 октября Иосиф Джугашвили через Финляндию напра­вился в Краков. Там Джугашвили ждали уже с нетерпением. Еще

21 октября по поручению Ленина Крупская написала в Петербург о необходимости приезда Кобы.

Отправляясь в поездку, он выглядел респектабельно и не вызы­вал подозрений. Правда, в самом начале, когда соседи по купе стали шумно обсуждать прочитанную в газете статью крайне правого толка, он не удержался и бросил реплику: «Зачем такую чепуху чи­тать? Другие газеты нужно читать». Испуганно переглянувшись, «политики» одновременно встали и торопливо ушли из купе, но этот демарш не испортил ему настроения. Добравшись до Сток­гольма, он выехал в Берлин, где, пересев на другой поезд, отправил­ся в Краков. Он прибыл туда 2 ноября.

Хотя к Ленину были приглашены все депутаты рабочей курии, но приехали только Муранов и Малиновский. Приняв вместе с Ле­ниным и Зиновьевым участие в совещаниях с депутатами, Иосиф Джугашвили задержался за границей. Он провел там больше трех недель. Уже после отъезда депутатов в столицу России, где должна была начать работу IV Государственная дума, в Кракове прошло за­седание членов ЦК РСДРП. Среди проблем стоял вопрос о внутри­партийном единстве. Позиция Джугашвили в этом вопросе была неизменна: на обсуждении этой темы 19 ноября он высказался «за объединение всех фракций, кроме ликвидаторов».

С избранием Петровского и Малиновского в Госдуму и в результате ареста в конце 1912 года Голощекина и Белостоцкого, Иосиф Джугашвили оказался единственным членом ЦК, работаю­щим в условиях подполья. Вместе с тем к прочим партийным обя­занностям на совещании на него возложили еще и руководство большевистской фракцией в Государственной думе. Он вернулся в Россию, пробыв за границей почти месяц; в столице Джугашвили появился, когда социал-демократическая фракция в думе готови­лась к оглашению своей декларации. От рабочей курии в состав ду­мы входили 13 человек: шесть большевиков, шесть меньшевиков и один беспартийный депутат.