Ассам — не был так влиятелен — но он оставался в Королевстве и был вхож к королю. Лично знал многих принцев. Его преимуществом был его брат. Пока Аднан мотался по миру (у него не было постоянного места жительства, он купил Боинг 727 и перемещался на нем) — Ассам делал свои дела в Саудовской Аравии.
Пока ждали Ассама — успели пропустить по рюмочке. Чейни скривился, но выпил
— Как вы тут живете в такую жару?
— Я уже привык — сказал посол — не первое мое назначение. А вот у местных шейхов и в самом деле крыша едет.
— Они и в самом деле так богаты?
Посол невесело усмехнулся
— А вы как думаете? Эта страна буквально стоит на нефти. Каждый раз, когда мы заезжаем на заправку — мы пополняем кошелек бен как его там. И так в масштабах всего цивилизованного мира. Видели Риад?
Чейни кивнул
— Так вот, это еще начало. Попомните мои слова, если все так пойдет и дальше, через двадцать лет сюда переместится центр мира. А небоскребов будет больше, чем в Нью-Йорке. Вот попомните, все так и будет.
— А как у них с демократией — спросил министр обороны
— А никак. Они не демократы. И не коммунисты.
— Кто же они тогда?
— Они богачи. Вы знаете, когда местному подростку исполняется шестнадцать, шейх дарит ему квартиру. И оплачивает обучение в любом университете мира. Если человек заболеет — лечение тоже оплачивает казна. Знаете, что я здесь понял?
...
— Начиная с определенного уровня благосостояния политика полностью теряет свой смысл. Демократия, коммунизм — ничего не имеет значения. Судя по тому, как они живут — у них уже почти что коммунизм.
— Зачем тогда им мы?
— Затем, что у них много врагов. Саддам — точит зубы на нефтепромыслы Абкейка. СССР — помог взорвать эти промыслы. С другой стороны — у них просоветский Йемен. Они слишком хорошо живут, чтобы у них не было врагов.
— А мы, получается, наемники.
— Наемники, няньки, люди, которые делают машины, на которых они ездят, те, кто научил их строить дороги и жилье. Со стороны выглядит скверно, но трудно представить себе, что было бы, если бы сюда добрались коммунисты. Они бы захлестнули у нас удавку на шее.
Чейни подумал кое о чем другом. В начале семидесятых — по Пентагону бродило много полковников морской пехоты, говоривших, что сейчас то они покажут этим погонщикам верблюдов, где раки зимуют. Не показали. Черт, они даже не смогли удержать Иран, когда он начал валиться ко всем чертям. А теперь — каждая заправка машины бьет по кошельку опять и опять. Только — только показалось, что цена на нефть возвращается к комфортным показателям — как советские, палестинцы или кто там... взорвали Абкейк, взорвали пару танкеров и послали мир к чертовой матери.
Может, они зря не рискнули в начале семидесятых.
Зазвонил телефон. Посол поднял трубку
— Ассам прибыл.
Ассам был одет в традиционное местное платье с головным убором в красный горошек на голове, он был невысоким, полноватым и улыбчивым. Типичный шарж на араба — мошенника, с которым надо держать ухо востро.
— ... Король? А зачем вам король? — спросил он после того, как все положенные по этикету фразы были произнесены.
— По важному делу — терпеливо ответил посол
— Это важное дело не может подождать?
— Сколько?
— Думаю, дней десять.
— Это невозможно — ответил Чейни
Ассам вопросительно посмотрел на посла
— Ричард Чейни — представил тот Чейни — министр обороны США.
— Отлично. Вы знаете моего брата?
— Нет — Чейни слышал про Хашогги, но ни за что на свете не рискнул бы с ним встретиться. Он был замешан во всех политических скандалах последних пятнадцати лет — от Уотергейта до Иран-Контрас.
— Жаль. Вам надо непременно познакомиться. Я дам телефон.
— Ассам — сказал посол, возвращая араба на утерянную тропу разговора — нам срочно нужно повидаться с королем.
— Увы... — Ассам сделал сожалеющее лицо — это невозможно.
— Почему?
— Король уехал в пустыню. Встал лагерем.
— Значит, мы поедем за ним.
— Это невозможно. Король не примет вас.
— У нас важное дело.
— У короля тоже — сказал Ассам — он встречается с шейхами племен, охотится с соколом и смотрит на верблюжьи скачки. Вам следовало бы понять, уважаемые, что время здесь течет совсем по другому.
