Ближневосточная новелла - страница 3

Шрифт
Интервал

стр.

Аллегория в сочетании с фольклорными традициями довольно широко представлена в арабоязычных литературах. С этой точки зрения арабская критика особенно выделяет Закарию Тамира и суданца ат-Тайиба Салиха. Читатель, несомненно, отметит психологическую глубину рассказов этих авторов.

Элемент иносказания присутствует и в «Пленнике земли» Фаридуна Амузгара (псевдоним Фаридуна Тонкабони). Рассказ, написанный не без влияния новейшей западной литературы, в форме внутреннего монолога, явно задуман автором как аллегорическое изображение крестьянства Ирана, задавленного бедностью, невежеством, сословными предрассудками.

В поисках безвозвратно ушедшего прошлого совершают поездку в Хайфу герои Гассана Канафани, лауреата премии «Лотос» (1974 г.). «Поездка в Хайфу» — одна из самых объемных вещей сборника. К ее автору можно отнести слова Анри Аллега о Мулуде Ферауне: «Некоторые писатели обладают жестоким и в то же время великим преимуществом: не только их книги, но и сама трагическая гибель их свидетельствуют о борьбе и страданиях родной страны». Талантливый, плодовитый писатель Гассан Канафани трагически погиб в результате террористического акта. В публикуемом произведении не следует отождествлять автора с его героем. Автор подростком был вынужден покинуть родину, подобно сотням тысяч соотечественников, но в отличие от своего героя он не сидел сложа руки, а боролся словом и делом, поэтому и не приемлет позицию отцов или старших братьев, а показывает их слабые стороны, не сгущая, однако, красок. Известный египетский критик Гали Шукри справедливо замечает, что заключительная часть новеллы «является как бы теоретическим дополнением художественного произведения» и диктуется внелитературными факторами.

Вошедшие в сборник произведения весьма разнообразны в жанровом и стилистическом отношениях. «Поездка в Хайфу», в сущности, стоит где-то на грани между новеллой и повестью (в арабской критике эта литературная форма определяется довольно зыбким термином ривая), юморески Ф. Амузгара и турецких писателей совсем коротки. Строгая и спокойная манера, в которой написан рассказ ат-Тайиба Салиха «Горсть фиников», кажется, ничем не напоминает томительное многословие, вязкость стиля «Пленника земли». Острофельетонная стилистика рассказов «Хозяин собаки», «Made in Turkey» заставит вспомнить хорошо известные советскому читателю произведения турецкого сатирика и юмориста Азиза Несина.

Лаконична и удивительно современна проза Голамхосейна Саэди, представленного в сборнике всего одним рассказом на городскую тему (а если заглянуть глубже — на тему некоммуникабельности, смятения, эфемерности существования, волнующую многих современных писателей в разных странах мира) — «Горячка». Мастерски владея диалогом, Саэди создает характеры с помощью одной их речевой характеристики, практически без авторских описаний.


В сборник включены рассказы наиболее своеобразных, по мнению составителя и переводчиков, авторов, пишущих на современные темы, предпочтительно городские. Иранская и турецкая части выделены по «государственному» принципу, арабская — по языковому. Публикуемые рассказы переводятся на русский язык впервые.

С. Шуйский

АРАБСКИЕ СТРАНЫ

ат-Тайиб Салих (Судан)

Горсть фиников

Перевод Л. Мелкумян

Конечно, я был тогда совсем маленьким. Не помню, сколько мне было лет, помню лишь, что люди, которые видели меня с дедушкой, гладили меня по голове и трепали по щечке, как всех маленьких детей. Странно, что я никогда не гулял с отцом, дедушка же, когда шел куда-нибудь, всегда брал меня с собой. Каждое утро я ходил в мечеть изучать Коран. Мечеть, река и поле — вот вехи нашей жизни.

Большинство моих сверстников тяготились тем, что надо сидеть в мечети и твердить Коран, но мне это нравилось. Наверное, потому, что я легко и быстро заучивал наизусть. Когда в мечеть кто-нибудь приходил, шейх всегда просил меня встать и прочитать суру «Рахман».

Посетители мечети гладили меня по голове и трепали по щечке — как и те, кто видел меня с дедушкой. Я любил мечеть. Любил я и реку. Днем, когда мы были свободны от занятий, я бросал свою деревянную дощечку, со всех ног бежал к маме, в одну минуту проглатывал обед и мчался к реке. Накупавшись, садился у воды и смотрел, как берег, изгибаясь к востоку, скрывался за густой акациевой рощей. Я любил все это и, погружаясь в мечту, представлял себе, что за рощей живет неведомое племя великанов — все огромного роста, белобородые и остроносые, как мой дед.


стр.

Похожие книги