В 1578 году в возрасте сорока восьми лет умер еще один герой той эпохи — Уэсуги Кэнсин. Причем эта кончина была настолько своевременной, что Нобунагу заподозрили в организации убийства с помощью ниндзя. Таким образом, к 1582 году практически все цели, которые стояли перед Одой, были достигнуты. Его власть никем не оспаривалась. Его могуществу никто не мог противостоять. Его авторитет был абсолютным. И тогда он расслабился.
Полагая, что ему уже никто и ничто не угрожает, Ода Нобунага с небольшим отрядом слуг и телохранителей остановился в киотском храме Хонно–дзи. Его армия сражалась с отрядами очередного, еще не сломленного феодала, и Ода собирался лично возглавить войска. Однако 2 июня корпус генерала Акэти Мицухидэ, отправленный на подмогу сражающимся частям, неожиданно вошел в столицу, окружил храм, в котором находился Нобунага, и начал штурм. Ничего не подозревавший диктатор в это время умывался. Внезапно он увидел, как в его бок вонзилась стрела. Надо отдать должное этому смелому человеку: он не растерялся, выскочил из ванной, схватил копье и вступил в неравный бой с заговорщиками. Результат мятежа был предрешен. Ода погиб. По одной версии, он совершил сэппуку, по другой — сгорел.
Что же подтолкнуло преданного вассала Оды к такому поступку? По сведениям историков, эти события спровоцировал сам 49–летний полководец. Он был бесконечно циничным и жестоким человеком, презиравшим и императорскую власть, и традиции воинского управления государством (сёгунат), и религиозные догмы. Он безжалостно подавил ряд восстаний буддистских и синтоистских монастырей, хладнокровно уничтожил около 30 тысяч монахов в различных епархиях. Монахам одного из монастырей он обещал сохранить жизнь, если они сложат оружие. Но как только те открыли двери своей крепости, туда ворвались солдаты Оды и перерезали всех, кто там находился. Вообще, создавалось впечатление, что для него нет ничего святого. И это одна из причин, побудивших истинного самурая, чтящего традиции воина, каковым был Акэти, восстать.
Вторая же причина — это комплексы самого Акэти. Он рано облысел. И Ода во время дружеских церемоний, где собирался цвет его войска, любил пошутить над ним, причем в грубой, унизительной для самурая форме. Он бил его веером по плешивой голове, всячески издевался. Ненависть к Оде накапливалась годами. Желание расквитаться с надменным даймё только возрастало. И когда такая возможность представилась, Акэти своего шанса не упустил.
Третья причина — месть. В 1579 году Мицухидэ взял замок Яками, пообещав сохранить жизнь его владельцу, Хатано Хидэхару. Однако Нобунага нарушил обещание своего вассала и казнил Хидэхару. Это разгневало клан Хатано, и преемники Хидэхару отомстили Акэти Мицухидэ, убив его мать.
Четвертая причина — заговор ближайшего окружения Оды. Акэти воплотил в жизнь замысел, который вынашивали император, бывший сёгун Ёсиаки и два самых близких Оде человека, его преемники Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу.
«Нобунага остался в истории не только как первый воин на тернистой тропе объединения Японии. В заслугу ему следует поставить осознание необходимости проведения экономических мероприятий, без которых нельзя было добиться успеха в сфере военно–политической. Япония обязана ему и нововведениями в военном деле. Появившиеся в 1543 году в Японии португальцы завезли огнестрельное оружие. Это был совершенно новый для японцев вид вооружения, который в период междоусобных войн быстро нашел широкое применение. Нобунага первым вооружил мушкетами свои отряды. Возможно, Нобунага успел бы сделать больше, если бы не предательство одного из его военачальников… Так окончилось его семнадцатилетнее правление. Человек, на чьей личной печати было выгравировано «Империей правит сила», погиб в результате предательства («Энциклопедия «Япония от А до Я», http://www.japantoday.ru).
В возникшей после его смерти суматохе наиболее расторопным оказался ближайший соратник «Объединителя страны» — Тоётоми Хидэёси (1537- 1598). Выходец из крестьянской семьи (говорят, правда, что его мать была благородных кровей), он в результате целой цепи случайностей оказался в лагере Оды Нобунаги, вошел к нему в доверие, проявил полководческий дар и вполне заслуженно стал преемником погибшего вождя. Правда, у него не было харизмы последнего. Кроме того, он отличался неприятной внешностью. За невысокий рост и лысину враги называли его «безобразной обезьяной». Свои же относились к нему с почтением и уважением, что и сыграло в итоге решающую роль в его возвышении.
