Битва глобальных проектов Часть 2 - страница 79
Положение усугублялось стихийными бедствиями, эпидемиями и голодом. Погрязшие в разворовывании казны ненасытные чиновники сёгуната и придворные императора не обращали внимания на бедственное положение крестьян и ремесленников. Они были поглощены борьбой за все новые привилегии, титулы и звания, что привело в 1467 году к «Смуте годов Онин», которая длилась 11 лет и унесла десятки тысяч жизней. Непосредственной причиной этой кровопролитной гражданской войны, которую возглавляли два самых мощных феодальных клана страны, стал династический кризис. Дело в том, что у сегуна Асикага Ёсимаса не было сына. И тогда он призвал из монастыря своего младшего брата Ёсими и объявил его наследником. Однако через год жена все–таки родила ему сына и стала отстаивать права собственного отпрыска. Ее притязания поддержал род Ямана, а семейство Хосокава принесло клятву верности Ёсими. Уговорами дело не закончилось. «Горячие японские парни» взялись за оружие. Началась кровавая бойня. Киото переходил из одних рук в другие. Тем временем сёгун Ёсимаса наслаждался жизнью в своей загородной резиденции, устраивал чайные церемонии, коллекционировал предметы искусства. В общем, эстетствовал. При этом страна стремительно катилась в хаос и «благополучно» впала в «Эпоху воюющих провинций» («Сэншку дзидай»), продолжавшуюся почти столетие. Этот период, сопровождавшийся постоянными переворотами и междоусобными войнами, тем не менее помог выдвинуться многим талантливым и неординарным личностям.
В 1490 году Асикага Масатомо, брат сёгуна Ёсимаса, приказал своему сыну Тата принять духовный сан, на что тот ответил категорическим отказом и для пущей убедительности убил собственного отца. Это настолько потрясло простого самурая Исэ Синкуро, что он, недолго думая, собрал сторонников и напал на резиденцию Тата в северной части полуострова Идзу. После непродолжительного боя резиденция (замок Хоригоэ) отцеубийцы пала, а ему предоставили возможность совершить харакири. Замок Хоригоэ приобрел нового господина, который взял себе имя Ходзё. Самозванец, не имевший никакого отношения к династии сиккэнов, впоследствии женил своего сына на девушке из рода Ходзё, дабы никто больше не сомневался в высоком происхождении семьи, а затем, предварительно обрив голову, принял буддийское монашество и благозвучное имя Соун.
Конечно, подобное могло произойти лишь потому, что власть сёгуна превратилась в ничто. Асикага абсолютно не контролировали ситуацию ни в стране, ни в столице, которая представляла весьма печальное зрелище. Когда–то пышный имперский двор пришел в полное запустение. Сам институт императорской власти утратил значение. Доходы с императорских владений упали настолько, что когда в 1501 году умер микадо Го—Цути, его не на что было похоронить! Коронацию его преемника отложили на целых двадцать лет! Император Го—Нара (1527–1557) вообще переселился из дворца в хижину. Чтобы хоть как–то продержаться на плаву, он раздавал прохожим автографы.
Ходзё Соун (1432–1519) доказывал свое право на власть с помощью силы, не считаясь с интересами других семей. Одной из жертв его произвола стал род Уэсуги. Последний представитель этого славного, но затухающего рода, Наримаса, дабы отомстить обидчику, пригласил под свои знамена одного из самых прославленных воинов того периода Нагао Кагэтора. Но времена изменились, и самураи уже не служили своему господину только из чувства долга. Видя нужду Наримасы, Кагэтора добился от него официального усыновления и через год принял новое, более благозвучное имя Уэсуги Кэнсин (1530–1578). Со временем он победил Ходзё, но стать самым крутым в Японии так и не смог, поскольку в дело вмешался еще один прославленный воин той эпохи Такэда Сингэн (1521–1573). Противостояние между этими двумя великими рыцарями продолжалось более десяти лет, что лишь усугубило и без того плачевное состояние страны.
