Водку Влад запивал маленькими глоточками, знал, что с большим количеством воды пьянеешь сильнее, соперник же после каждой стопки опустошал полстакана.
Восьмая.
Культурист, опуская рюмку на стол, выронил ее, громко закашлялся, но справился с собой, оглядел сидящих вокруг стеклянным взглядом.
«Все — поплыл», — решил Влад.
Когда Косовский крикнул: «Следующая!» и он уже поднес стопку к губам, приятель Ларисы вдруг вскочил с места и, сметая всех и вся на своем пути, помчался на первый этаж — видимо, в туалет. Сергей встал, продекламировал:
— Младой певец
Нашел безвременный конец!
Дохнула буря, цвет прекрасный
Увял на утренней заре,
Потух огонь на алтаре!
Его соседка, смеясь, захлопала в ладоши. Позднее Косовский, поведавший, естественно, всем, кому мог, об этом случае, заканчивал свой рассказ фразой: «Для Влада четыреста граммов — только начало, а для того оказались концом. В общем, не успел он стартовать, как тот уже финишировал».
Радостного, однако, оказалось мало. Влад ощутил острый голод, подошел к стойке бара, попросил Витька — так звали одного из барменов — что-нибудь принести поесть, только быстро. Витек поставил перед ним на стойку тарелку с большим бутербродом, Влад жадно на него набросился. Как-то успокоив желудок, подумал, что неплохо было бы умыться, каким-то образом привести себя в порядок, спустился вниз в туалет. Там Косовский и этот, четвертый, парень, поддерживая культуриста под руки, пытались вывести его на улицу, тот, несвязно что-то бормоча, вяло сопротивлялся. Наконец они кое-как с ним справились, вышли. Влад долго умывался холодной водой, постепенно пришел в себя, повернулся к висящей на стене белой коробке, но она была пуста — бумажные полотенца отсутствовали. Достал из кармана платок, развернул его, тщательно вытер лицо, подтянул, стоя перед зеркалом, галстук.
Когда он поднялся наверх, Сергей сообщил, что парня усадили в такси, отправили домой. Согласно кивая головой под хихиканье Косовского, Влад вдруг почувствовал себя опустошенным, разбитым. Недавнее приключение казалось уже не смешным, а, напротив, мерзким, противным. Поискал глазами Жанну, но ее нигде не было.
— Что высматриваешь? — спросила у него Лариса. — Ушла твоя красавица.
— Когда? — удивился он тому, что не заметил этого.
— Как соревнование завершилось, так и ушла. Пойдем, у стойки посидим. Ты не против?
— Не против, — ответил он.
Уселись. Витек поинтересовался, не хотят ли они чего-нибудь выпить, Влад отрицательно замотал головой, Лариса же что-то себе попросила.
— Что, облом у тебя вышел? — обратилась она к нему.
— Облом, — согласился Влад. — А тебе-то что? Лучше б за женихом своим следила. Кстати, почему ты его домой не повезла?
— Я-а?! — подскочила со стула Лариса. — Да я его видеть не могу! Я, понимаете ли, приглашаю его в приличное общество, знакомлю с людьми, он как свинья нажирается, а я вокруг него еще, как бабочка вокруг фонаря, порхать должна?! Пошел он! — и уже спокойнее: — Расскажи лучше, как ты живешь.
— Зачем спрашиваешь? — устало произнес Влад. — Все ведь и так знаешь.
— Нет, не все. — Она затянулась, потом медленно выдохнула табачный дым. — Я, например, не знаю, к тебе мы сегодня поедем или ко мне? — И Лариса, положив ладонь ему на колено, вопросительно посмотрела в его глаза.
— У тебя есть повод решить, что я куда-то хочу с тобой ехать? — неожиданно зло переспросил Влад.
— В принципе, нет, — она повертела между пальцами сигарету, — но почему бы нам и не провести время вместе? Я-то, как увидела, на предмет чего вы сошлись в схватке, сразу решила, что в эту ночь окажусь вместе с тобой. А ты против?
— Ну, прежде чем что-то решать, неплохо бы было сначала посоветоваться со мной. — Он почувствовал, как откуда-то снизу, из глубины, поднимается желание, как оно вырастает, набирает силу, но подумал и о том, чего стоило их бурное расставание, какой ценой оно достигнуто, — неужто для того, чтобы заново начинать все эти дрязги, мучения, ссоры? О нет, нет, нет ни в коем случае! Вслух произнес:
— Я поеду домой, я устал и хочу спать.
— Ну так, — Лариса придвинулась к нему ближе, — давай спать вместе.
