— Вы что же частным сыском промышляете? — не утерпел Круглов.
— И сыском тоже. По большому счету я — специалист по информации.
— Хакер?
— Отчасти. Могу войти в любую базу данных, вытянуть оттуда любые сведения, проанализировать их.
— Что вы еще можете?
— Многое. Вас интересует что-то конкретное?
— Нет. Просто спрашиваю. Впрочем, мало ли. Дайте, на всякий случай, телефончик. Вдруг пригодится.
Федор протянул визитку. Имя, фамилия, номер мобильного — данных было не густо.
— В соответствии с картотекой МВД данные отпечатки принадлежат Круглову Валерию Ивановичу, 52 года, трижды судимому.
— Аз езм грешен, — хмыкнул Круглов.
— Освободились два года назад. Статьи называть?
— Относительно собственной биографии я в курсе. Что дальше?
— Дальше? — поднял смоляные брови Федор. — Дальше будет видно. Пока ждем Виктора.
Осин появился тут же. Словно ждал зова. Ухватил листок портретом Дмитрия, впился жадным взглядом и с недоумением пожал плечами.
— Я его впервые вижу.
— Пойдемте в кабинет, — Федор указал на дверь третьей комнаты.
Круглову отвели место в неудобном кресле. Хозяин и Осин сели напротив.
— Если вы не возражаете, я проверю меру вашей правдивости. Виктор желает знать, насколько вы откровенны.
— Валяйте, — легко согласился Круглов. — У меня тайн нет. Чист как херувим.
На самом деле, он смутился. Он не желал, допускать посторонних к своим мыслям.
Допрос начался с того, что Федор нацепил ему на запястья и виски липучки с датчиками. Сам надел наушники и вперился взглядом в экран прибора.
— Виктор будет задавать вопросы, отвечайте только «да» или «нет», — громче, чем следовало, сказал Федор.
— Понятно. Да или нет.
Первые минуты Круглов был в напряжении. Ощущение подконтрольности сковывало, придавало кратким «нет» и «да» сухую безучастность, едва ли не лишало слова смысла.
— Ты был знаком с Дмитрией прежде?
— Нет.
— Видел прежде?
— Нет.
— Имя Дмитрий настоящее?
— Нет.
— Это псевдоним?
— Да.
— Ты знаешь его настоящее имя?
— Нет.
— Ты знаешь, за что он мстит мне?
— Нет.
— Хочешь знать?
— Да.
— Ты пытался выяснить?
— Да.
— Получалось?
— Нет.
С каждым вопросом Круглов становился спокойнее. Настороженность сменилась насмешкой. К моменту, когда Федор объявил перекур и отправил гостей дымить на балкон, Валерий Иванович овладел собой полностью.
— Кто готовил вопросы? — спросил у Осина.
— Я. Вчера весь вечер сочинял, — гордо ответил тот.
— Оно и видно. Детский сад в тылу врага. А наушники у Федора зачем?
— Не хочу посвящать его в наши дела. Я предупредил: информация конфиденциальная, не для чужих ушей, потому он будет лишь приглядывать за техникой, а вопросы сочинять и задавать буду я сам. Я проверил: ему ничего не слышно.
Круглов недоуменно пожал плечами.
— Знаешь, что я терпеть не могу в людях? — поинтересовался с издевкой, на которую только был способен.
— Что? — напрягся Осин.
— Махровый дилетантизм, — припечатал Валерий Иванович.
Осин побледнел от злости.
— Для бывшего уголовника ты изъясняешься слишком изысканно, — попробовал уколоть обидчика.
Круглов, игнорируя подковырку, продолжил.
— Зато рассуждаю просто и доступно. Мы с Федором — профессионалы. Он умеет выведывать тайны. Я хранить. Ты ведешь себя, как любитель. Не обижайся, но вопросы твои были глупые и наивные. Ты выбросил деньги на ветер. И не спорь, — отрезал Валерий Иванович с усталым снисхождением к самоуверенным амбициям собеседника, — портрет и отпечатки — правильное решение. Детектор лжи- глупость. Впредь будь умнее.
В машине Виктор достал портрет Дмитрия, минуту-другую поизучал, потом с раздраженим рубанул:
— Блин, я его не знаю! Что же теперь делать?
Круглов пожал плечами:
— Подчиниться.
Виктор зашелся в крике:
— Бл…! Охренеть можно! Подчиниться и спокойно отдать сто тысяч?!
— Мы это уже обсуждали.
— Твой гениальный план мне тоже выльется в копеечку. Почти тридцать тысяч.
— Это меньше, чем сто.
— Ладно, проехали, — отмахнулся Осин.
Круглов с равнодушным видом уставился в окно. Мелькание людей и машин успокаивало его, отвлекало от грустных мыслей. Лера отказалась уезжать. Поняв, что ее жизни ничего не угрожает; что Круглов боится чьих-то откровений, она заявила: «Нет. Не проси. Не требуй. Я остаюсь». Вчера они не виделись. Сегодня Круглов надеялся тоже избежать встречи. Он решил: постепенно, потихоньку свести отношения к минимуму. Сослаться на занятость, срочные дела и тому подобное. Но благие намерения, как водится, привели не туда куда следует.
