| Это были большие фургоны, запряженные волами, и, когда они возвратились, город посмотрел на них и понял: что бы в них ни содержалось, мистер Колдфилд не смог бы набрать достаточно денег, чтобы их наполнить, даже если б он заложил все свое имущество; без сомнения, на этот раз скорее мужчины, чем женщины, во время этой его отлучки представили себе его действия так: он стоит в кают-компании парохода, лицо закрыто носовым платком, стволы обоих пистолетов поблескивают в свете канделябров; а быть может, еще и похуже: притаившись на скользком причале, он в предательской тьме вонзает кому-то в спину нож. |
| "Sutpen" without the | Они видели, как он верхом на чалой лошади сопровождает свои четыре фургона, и даже те, кто прежде ел его хлеб, стрелял его дичь и даже называл его просто |
| "Mister", didn't accost him now. | "Сатпен" без "мистера", даже и они теперь не пытались вступить с ним в разговор. |
| They just waited while reports and rumors came back to town of how he and his now somewhat tamed Negroes had installed the windows and doors and the spits and pots in the kitchen and the crystal chandeliers in the parlors and the furniture and the curtains and the rugs; it was that same Akers who had blundered onto the mudcouched Negro five years ago who came, a little wild-eyed and considerably slack-mouthed, into the Holston House bar one evening and said, | Они просто ждали, а тем временем города достигли рассказы и слухи о том, как он и его теперь более или менее прирученные негры прилаживали окна и двери, размещали на кухне горшки и сковородки, развешивали в комнатах хрустальные люстры и гардины, расставляли мебель, расстилали ковры; в один прекрасный вечер тот самый Эйкерс, который пятью годами раньше чуть не наступил на спящего в болоте негра, вытаращив глаза и разинув рот, ворвался в бар Холстон-Хауса с криком: |
| "Boys, this time he stole the whole durn steamboat!" | "Ребята, на этот раз он ограбил целый пароход!" |
| 'So at last civic virtue came to a boil. | И тут наконец гражданская добродетель взыграла. |
| One day and with the sheriff of the county among them, a party of eight or ten took the road out to Sutpen's Hundred. | Однажды человек восемь или десять во главе с шерифом округа отправились в Сатпенову Сотню. |
| They did not go all the way because about six miles from town they met Sutpen himself. | Далеко им ехать не пришлось, потому что милях в шести от города они встретили самого Сатпена. |
| He was riding the roan horse, in the frock coat and the beaver hat which they knew and with his legs wrapped in a piece of tarpaulin; he had a portmanteau on his pommel and he was carrying a small woven basket on his arm. | Он сидел верхом на своей чалой лошади в знакомом им сюртуке и в касторовой шляпе, прикрыв ноги куском парусины; к луке седла была приторочена дорожная сумка, а в руках он держал небольшую плетеную корзинку. |
| He stopped the roan (it was April then, and the road was still a quagmire) and sat there in his splashed tarpaulin and looked from one face to the next; your grandfather said that his eyes looked like pieces of a broken plate and that his beard was strong as a curry-comb. | Он осадил чалого (стоял апрель месяц, и дорога все еще была покрыта непролазной грязью) и сидел в своей забрызганной парусине, переводя взгляд с одного лица на другое; твой дед говорил, что глаза его напоминали осколки разбитой тарелки, а борода была жесткая, как скребница. |
| That was how he put it: strong as a curry-comb. | Он так и сказал: жесткая, как скребница. |
| "Good morning, gentlemen," he said. | "Доброе утро, господа, - произнес он. |
| "Were you looking for me?" | - Вы ко мне?" |
| 'Doubtless something more than this transpired at the time, though none of the vigilance committee ever told it that I know of. | Возможно, в то время стало известно что-нибудь еще, но, сколько я знаю, никто из членов комитета бдительности об этом не упоминал. |
| All I ever heard is how the town, the men on the gallery of the Holston House saw Sutpen and the committee ride onto the square together, Sutpen a little in front and the others bunched behind him-Sutpen with his legs and feet wrapped neatly in his tarpaulin and his shoulders squared inside the worn broadcloth coat and that worn brushed beaver cocked a little, talking to them over his shoulder and those eyes hard and pale and reckless and probably quizzical and maybe contemptuous even then. |
