— Кто владеет силой Врат, тот владеет миром. Твоя сила — моя, — отрывисто ревел он совсем рядом над безвольным телом Леры.
Внезапно мары внизу, забыв об обессиленной Соне, настороженно окрысились в глубину бокового тоннеля: в нём почудилось движение. Тени торопливо метались по стенам, ведомые призрачным синим светом. Теряя связь с этим миром, Лера уставилась на мерцание огонька, отчетливо понимая, как он, приближаясь, становится фигурой.
Старик с бородой, высокий, худощавый и крепкий. Такой и медведя завалить может.
Радость кольнула сердце, когда он поднял голову и их глаза встретились — дед Ромки Чижова. «Этого не может быть!»
Удивление сменилось надеждой: или всё-таки может?
Из-за его широкой крепкой спины, выдвинулась фигура в изрядно испачканной, но все равно яркой оранжевой куртке.
«Ромка!!! Живой» — кажется, она захрипела.
За ним бежало еще несколько человек, Лера не знала их. Боясь вздохнуть, искала взглядом розовую куртку.
Но сначала увидела отчетливо деда Назара. Только потом — сгорбившуюся фигурку родственницы.
«Жива», — от сердца отлегло. Руки дернулись, сбрасывая оцепенение.
Ценность жизни понимаешь по ту сторону отчаяния. Когда от него остаются чёрные головешки.
Её враг — не Волот.
Её враг стоит и смотрит на неё пустотой.
Её враг — это сам страх.
Спасти друзей. Остальное — не важно.
В крайнем случае — ей останется забвение.
Лерка через силу набрала в грудь воздух. Абас крепче перехватил её — приглядывался, рёбра стянуло каменным ремнём.
Мары внизу выстроились поперёк тоннеля, а в следующее мгновение из него вылетела склянка и, сделав петлю, ударилась о каменные плиты, лопнула, разбрасывая на метры вокруг себя тёмную маслянистую грязь. Едва коснувшись пола, она взбугрилась подобно ртути, собралась в живой клубок. До Леры доносился нарастающий гул, словно одновременно сотня существ шептала одно и то же слово. Девушка прислушалась, пытаясь разобрать.
«Иди сюда», — шептали невидимые губы.
У Леры перехватило дыхание от страха. Меньше всего ей сейчас хотелось оказаться внизу.
Жуткий плач мар, звериный рев Абаса.
Девушка повернула голову, не поверив тому, что происходило внизу, у её ног.
Мосластые мары метались из стороны в сторону, в панике уворачиваясь от искрящейся металлическим блеском чёрной сущности. Словно ртуть собиралась, окутывая их тонким одеялом, под которым — Лера видела это совершенно отчетливо, их фигуры сжимались и таяли, обращаясь в прах.
Абас ревел, не решаясь притронуться к бурлящему месиву из тел своих приспешников и жуткой голодной материи. Он медленно уменьшался в размерах, утекая в тоннель за спиной. Чёрный шар рос на глазах, вбирая в себя все новых и новых чудовищ, плотоядно вздыхая и булькая.
И опасно приближаясь к бездыханной Соне.
Лера почувствовала как сила, удерживающая её под сводами, утягивает вглубь тоннеля, за Абасом. Что было сил, она дёрнулась в сторону, и, обрывая оковы, рухнула вниз.
Демон остановился, в мутных провалах глаз красными всполохами искрилась ярость.
Лерка бросилась к Соне. Бледная тень её стала совсем прозрачной. Подхватив подругу, девушка оттащила её к дальней стене.
Тени в тоннеле притихли.
— Я здесь! — заорала она, перекрывая визг мар и рык Абаса.
Пустота глазами Абаса подернулась кроваво-красной пеленой. Каменный рот искривился в разъяренном рыке.
Развернувшись, он кинулся в сторону Леры.
— Берегись! — женский крик заставил содрогнуться от неожиданности.
Между Лерой и Абасом разорвалась ещё одна склянка с чёрной материей, метнулась в сторону Леры, но тут же отпрянула от нее, будто обжегшись, и с утроенной яростью потекла к ногам демона.
А в следующее мгновение рядом ними опустились три легкие, будто дуновение ветра, фигуры: Татьяна Селиверстова, дед Назар и Ромкин дед — Лера так и не узнала его имени.
Угрожающе выставив вперед руку, Татьяна крикнула:
— Еще один шаг вперед и Нерождённые окажутся на твоей голове, Абас.
Чудовище оглушительно взревело, но отступило на полшага назад. Материя у его ног пульсировала, не давая приблизиться к девушке. Татьяна, не поворачивая к Лере голову, бросила:
