– Они ушли!
– Да нет же, они здесь!
– Вместе смылись с уроков!
– Неправда!
– Наверное, в фойе!
– Обнимаются!
– Спрятались!
– Надо найти их, девчонки!
– Погнали в «Семерку»! А то Сумо можно, выходит, а нам что, нельзя?!
Толпа влюбленных кинулась к воротам. У меня перед глазами встала сцена взятия Зимнего дворца из какого-то старого фильма. Господи, неужели они сейчас возьмут ворота штурмом?! Тут недалеко и до того, чтобы лицей разнести!
– Это что еще за делегация? – подал голос охранник, давно наблюдавший за нашими действиями. – Нечего тут шататься!
Мне казалось, что девчонки вот-вот сомнут и дядьку в форме, и его ворота, но вид здоровенного мужика со свирепым выражением лица их охладил.
– Дяденька, пустите, ну пожалуйста!
– У нас важное дело!
– Мы ненадолго!
– Мы у вас тут ничего не украдем, честное слово!
– Скажите, вы не видели тут девочку, огромную такую?
– Как сумо!
– И парня с ней!
– Не видели?
– Не видел я никого! – зарычал мужик. – И какого черта вы тут шляетесь?! Ну-ка, вон! Идите в свою школу! У вас еще у самих уроки не кончились!
Какое-то время девчонки попрепирались с охранником, но после того, как он пообещал им вызвать полицию, решили двигать обратно.
К тому времени, как мы добрались до нужного нам кабинета родной школы, от следующего за большой переменой урока прошло уже минут десять.
– Заявились! – сказала училка, увидев толпу девчонок. – Ну надо же, соизволили появиться!
– Извините, – сказала Лариса.
Выглянув из-за ее плеча, я увидела полупустой класс. Семь сидевших в нем мальчишек дружно заржали, а Бондаренко с последней парты смотрела на нашу «делегацию» круглыми от удивления глазами.
– Слушай, Маш, ты что в столовой не была? – спросила я у нее на следующей перемене.
– Да в аптеку срочно пришлось сбегать, – махнула рукой Сумо. – А вы все где гуляли? Ели-пили? Не могли уйти, пока не слопали мою порцию?
– Типа того, – ответила я.
Признаться в том, как глупо мы купились на нелепые домыслы нескольких сплетниц, было стыдно. Это же надо такому случиться! В классе просто помешательство какое-то на почве Соболевского! Коллективная истерия! Массовый психоз! Жуткая эпидемия! Просто удивительно, какими сумасшедшими могут быть влюбленные люди! И, похоже, этой заразе не поддались всего две девчонки из нашего класса…
– Слушай! – сказала Сумо. – А ты видела Костю? Того, из «Семерки»? По-моему, он такой пупсик!
Ошибочка. Похоже, этой заразе не поддалась всего одна девчонка – Лена Кузнецова!
Я не переставала удивляться происходящему, не подозревая, что через два дня события примут еще более неожиданный поворот.
В четверг я проспала. Сон был такой увлекательный, что ни будильнику, ни чувству долга, ни взошедшему солнышку долго не удавалось вытащить меня из этого персонального кинотеатра.
Снилось мне про Костю. Это, в общем, неудивительно, учитывая то, что последние несколько дней я постоянно слышала его имя от одноклассниц. Во сне Соболевский как будто учился в нашем 9-м «Г» и был там единственным парнем. Сначала была биология, и Константина позвали к доске. Он нес невообразимую ахинею, но класс почему-то восторженно аплодировал каждому его слову. А потом мне приснилась физкультура – и тут уж градус безумия достиг пика. Во-первых, урок вела не физручка, а англичанка. Во-вторых, она сказала, что мы, девчонки, должны будем соревноваться в спорте, а той, кто займет первое место, Соболевский вроде как и достанется. Дальше шла какая-то мешанина из сцен в нашем школьном спортзале и картинок из телетрансляций Олимпийских игр. Девчонки играли в пионербол, лазали по канату, метали диск и прыгали с шестом. Себя я почему-то увидела поднимающей штангу. «Мне-то Соболевский не нужен, – рассуждала я. – Побеждать я не собираюсь. Зачем напрягаться? Возьму самый маленький вес, да и ладно». Я подняла штангу, оказавшуюся не тяжелее школьного рюкзака. Потом опустила… и увидела, что на ней написано «30 тонн»! Невидимые болельщики разразились аплодисментами. Больше тридцати тонн никому не взять! Я выиграла! Откуда-то возник пьедестал почета. Ко мне подвели Соболевского…
