Особняк Моншеню, куда его пригласили, располагался не так далеко, как показалось гостю вначале. От сада Елисейского дворца его отделяла стена, но и в ней неподалеку от дома была устроена калитка. Поэтому царю не понадобился никакой экипаж. Чтобы попасть сюда, ему достаточно было прогуляться по благоухающему летнему саду.
Российский государь уже поджидал гостя на скамейке во дворе особняка. Рядом с ним сидела худая, невзрачная пожилая женщина с накладными волосами, одетая в очень простое платье.
Завидев через ограду спустившегося из коляски надменного австрийца, царь встал и, широко улыбаясь, направился навстречу. Женщина последовала за ним, чуть отставая.
– Я рад вас видеть, князь. Хочу представить вам баронессу де Крюденер, мою новую духовную наставницу и хозяйку этого дома.
Меттерних учтиво поклонился и хотел поцеловать баронессе руку, но она испуганно спрятала ее за спину. Князь смутился, но виду не подал, а затем увлекся разговором с царем относительно нынешних видов на урожай винограда в провинции Бордо.
Вскоре хозяйка пригласила гостей к столу. Он был накрыт на летней веранде с видом на сад Елисейского дворца. Меттерних увидел на столе четыре столовых прибора и спросил у Александра:
– Мы еще кого-то ждем?
Царь покраснел как красная девица и ответил, смущаясь:
– Он для Господа нашего Иисуса Христа!
Теперь уже Меттерних не знал что и сказать.
– А-а-а! – протянул он, словно что-то понял в происходящем.
– Извините, князь, – перебил его Александр. – У нас с баронессой время молитвы. Вы можете пока полюбоваться видом. А если хотите, можете присоединиться к нам.
– Нет, спасибо, Ваше Величество, – поблагодарил благовоспитанный министр. – Я лучше подышу свежим воздухом.
Царь и баронесса вошли в дом, но через раскрытое окно князю было хорошо видно, как они опустились на колени перед распятием и стали молиться. До уха князя доносились лишь обрывки этой странной молитвы:
– …благослови, Боже, победителя Змия… помоги живому предисловию к священной истории…
Наконец они закончили исполнение своего обряда и вернулись к заждавшемуся гостю.
Меттерних боялся, что на обед подадут лишь хлеб, которым Иисус когда-то накормил голодных, и какое-нибудь церковное вино типа кагора. Но его опасения оказались напрасными. В доме у баронессы была отменная французская кухня, и ее повар постарался на славу. Поэтому после хорошей закуски и доброго вина первоначальное впечатление шока от увиденного в этом странном доме несколько стерлось, и можно было начинать говорить о серьезных вещах, для чего, собственно, министр сюда и приехал.
– Я бы очень хотел, Ваше Величество, чтобы под патронажем держав-победительниц был подготовлен всеевропейский договор о мире и сотрудничестве, который не только бы гарантировал незыблемость монархического строя в государствах, но надежно уберегал их от новых революций и войн, – высказал свою точку зрения австрийский дипломат.
– Я полностью согласен с вами, князь. И даже более. Я знаю, что нужно поместить в качестве краеугольного камня в фундамент будущего европейского миропорядка.
Меттерних весь превратился в слух.
– Интересно, очень интересно. И что же это такое, Ваше Величество?
Царь еще немного помолчал и, только окончательно убедившись, что гость заинтригован до предела, вымолвил:
– Это Библия. Священное писание.
Не дождавшись ответа, государь развил свою мысль:
– Применение заповедей Божиих не должно ограничиваться частной жизнью. Напротив, они должны управлять волею царей и всеми их деяниями. Вечный закон Спасителя должен лечь в основу управления государствами и в международные отношения. Все христианские правители должны объединиться в Священный союз. Только так они смогут соединиться узами действительного и неразрывного братства, признать себя как бы единоземцами, а своих подданных как бы членами единого народа христианского. А внутри своих владений государи будут управлять подданными и войсками, как отцы семейств.
Представитель Габсбургов не знал, что и ответить на это предложение. Настолько далеким от реальной жизни оно ему казалось.
– Но, Ваше Величество, между христианскими народами так много различий. Право же, я даже представить себе не могу, чтобы католики, протестанты и православные забыли обо всех своих разногласиях и объединились.
