Мастер-волшебник Иландорос. Каждый его шаг отдавался грозным гулом.
Маг Иландорос геройски погиб в одной из страшнейших битв в истории Вальдиры. Он пал в Первой Северной Кампании, успев истребить перед смертью множество тьмальдов.
В финале битвы, будучи смертельно раненым ледяной проклятой стрелой, он сумел дотянуться магией до стрелка, убившего его.
Стрелком, поразившим Иландороса, был никто иной, как сам Иглистый Кусака — лучший лучник тьмальдов.
В тот мрачный день они оба остались на поле битвы.
Так Вальдира лишилась разом двух Великих Мастеров — мастера-волшебника, грозного боевого мага, и мастера-лучника, способного на невероятное, попади в его руки лук.
Иглистый Кусака тоже здесь.
Не в Аньгоре.
Не в черте Города Мертвых.
Неподалеку.
В северной части долины, там, где зелень лугов и пестрота цветочных полян сменяются белоснежным снегом, а затем начинается ледяной склон горы Анькристо.
У самой вершины и обитает сейчас темная душа Иглистого Кусаки, денно и нощно стоящего на краю ледяного обрыва и смотрящего на Лестницу Исхода. Иглистый Кусака терпеливо ждет.
Это не ново.
Здесь все чего-то смутно ждут.
И многие смотрят на Лестницу Исхода. Но ее закрученные ступени пусты. А если и появится на них ненадолго очередная темная скорбная фигурка — она следует вниз, а не вверх. По приглашающе мерцающим ступеням не подняться. Коли однажды положение вещей и изменится — вряд ли это случится скоро.
Но ничего… ничего страшного. Ведь они бессмертны и могут потратить на ожидание целую вечность…
Не обращая особого внимания на подводную кутерьму под ногами, путник миновал прозрачный участок мостовой и круто свернул на перекрестке Смиренных Душ.
Над небольшим ухоженным двориком ненадолго посветлело небо. Озарила все вокруг яркая изумрудная вспышка. Над головой копающейся в крохотном садике старушки открылся переливающийся зеленым тоннель.
Миг… и уронившую лопаточку старушку засосало в тут же захлопнувшийся тоннель.
Прохожие продолжали спокойно идти мимо. Чего тут удивительного?
Просто кто-то из живых решил пообщаться с усопшей и по всем правилам провел сложный ритуал.
Путник в бордовом плаще шагал дальше, минуя улицу за улицей, меряя шагами Город Мертвых. Сколько уж раз он ходил этим путем? Не стоит и пытаться — не сосчитать…
Рокочущий шум не удивил его и не заставил замедлить шаг. У этого перекрестка не затихал особый тяжкий гул, исходящий из ворочающейся груды битого камня цвета запекшейся крови. Поверженный чужеземцами могучий Дун Гру, воплощенный в большом старинном здании, продолжал бороться и неустанно пытался отстроиться, возродиться. Но сил не хватало.
Каждую ночь медленно росли красивые башенки, вздымались стены, прорисовывались узкие высокие окна.
И каждый день все рушилось, снова обращаясь в щебень.
Мало. Слишком мало сил. Но злой дух Дун Гру не сдавался.
Продолжал бороться. Продолжал свирепо громыхать. Внимательно слушающий мог бы уловить в гуле обрывки яростных слов. Дун Гру неустанно проклинал чужеземный клан Неспящих, чьи воины разрушили его каменное тело и сломили его дух.
Неспящие! Будьте прокляты! Прокляты! Прокляты…
Медленно ползут кирпичи, зарастают разверстые раны стен… и снова рушатся толстые стены, перекашиваются дверные проемы, разлетаются сверкающими осколками окна.
Неспящие! Будьте прокляты! Прокляты навек!
Еще один строитель старался чуть дальше. Знаменитый архитектор, возведший немало замков и крепостей Вальдиры, зодчий от бога, погиб нелепой смертью во время путешествия по Дождливым джунглям. Его не смогли спасти воины клана Архитекторов, для которых он начертал план клановой цитадели. Сейчас мертвый архитектор Силлионис старательно и молча возводил башню, тянущуюся к подземным небесам. Он верил, что найдет там, в небесах, выход из царства Мертвых. Сильна вера его. Но башня растет медленно. Старик же упорно продолжает трудиться…
Спустя десяток шагов путник снова свернул. И чуть удивленно замедлил шаг — почему он свернул к тенистому старому парку? Что заставило его изменить такой привычный путь? Пройдя по алее, миновав овальный фонтан Трех Утопающих, путник в бордовом плаще остановился. Остановился впервые. По-прежнему держа руки за спиной, он неотрывно смотрел на сидящего на садовой скамейке мужчину. Элегантно одетый, тот сидел, небрежно закинув ногу на ногу, и радостно улыбался, глядя на проплывающие облака. Зеленый богатый камзол, травяного цвета штаны, длинный кинжал в изумрудных ножнах свисает с широкого ремня. В сверкающей усмешке нескрываемое ликование…
