Известный богослов XX века протопр. Николай Афанасьев описывал это состояние Церкви как народа Божьего таким образом:
«Церковь есть народ Божий, и каждый верный в ней принадлежит к этому народу… Этнический принцип, по которому был бран ветхий Израиль, заменен принципом принадлежности к Церкви, в которой этот этнический принцип оказался превзойденным: „Нет уже иудея, ни язычника, нет раба, ни свободного, нет мужского пола, ни женского: ибо вы одно во Христе Иисусе (Гал 3:28)“»[5].
Именно церковный народ в целом, народ Божий, является носителем и хранителем веры и именно истинная вера делает церковный народ настоящим народом-богоносцем. В Церкви преодолевается национальное начало ради единства во Христе.
А вот что писал святитель Иоанн Златоуст, один из самых авторитетных православных богословов:
«Прошу, обрати внимание: справедливость состоит в том, чтобы всех одинаково спасти и не делать различия между рабом и свободным, варваром или эллином, женщиною или мужчиной; вот что говорит Павел: во Христе Иисусе нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного (Кол 3:11). Видишь ли одинаковую честь для всех? Так как естество наше равноценно, хотя образом мыслей мы и различаемся, то он и возвращает естеству древнюю его красоту. Когда был создан Адам, не было ни одного иноплеменника, ни скифа, ни варвара, ни эллина, ни раба, ни свободного, ни мужского пола, ни женского, потому что он произвел двух из единого…Един — это поистине народ Христов, один — крещенный во Христа и облекшийся во Христа; здесь нет ни иудея, ни эллина, ни мужеского пола, ни женского, ни раба, ни свободного, ни скифа, ни Ария, ни Евномия, ни Марафонца, но один народ во Христе. Подвизайся и проводи жизнь, достойную Бога, народ Божий, в созерцании Святого Духа!»[6]
Это не значит, что православие отрицает или запрещает народную самобытность. В принципе, Церковь допускает любые формы «народной религиозной специфики», если они не противоречат основам веры — догматам. Более того: в некоторых случаях Церковь прямо идет навстречу национальному чувству своих членов. Так, например, в Православной Церкви гораздо раньше, чем в католической, начало практиковаться богослужение на национальных языках[7]. Кроме того, Православная Церковь допускает проникновение в околоцерковный быт дохристианских пережитков и традиций, придавая им, разумеется, христианский или, по крайней мере, уничтожая языческий смысл (таким примером могут служить традиционные масленичные гуляния на Руси).
На сегодняшний день по преимуществу православными народами кроме русского (а также украинцев и белорусов) являются: сербы, болгары, румыны, греки. Существуют большие общины православных арабов в различных странах Ближнего Востока (Антиохийская, Александрийская, Иерусалимская Церкви). Благодаря деятельности русского святого XIX века святителя Николая Японского есть православная община в Японии.
В положении гонимой находится Церковь в Китае[8] — последний священник этой Церкви умер в 2003 году. На сегодняшний день в Китае присутствует представительство Константинопольской (греческой) Православной Церкви, а в Гонконге служит русский священник Дионисий Поздняев. Однако из-за несоответствия общепринятой идеологии посещение православных храмов местного населения затруднено. В последние годы, однако, китайские власти начали проявлять лояльность к местным христианам, а сейчас даже встает вопрос о возможности официальной регистрации Китайской Православной Церкви в качестве местной религиозной общины.
Таким образом, мы видим, что «патриотический миф», будучи чрезвычайно популярным, тем не менее остается мифом. Церковь же, хоть и не «гребет всех под одну гребенку», просторечно выражаясь, а позволяет каждому народу оставаться самим собой, не считает какую-то одну национальность «более православной», чем другие.
Миф № 2. Православие принесено на Русь искусственно. Русской верой было славянское язычество, князь Владимир внедрил христианство силой
Противоположный «патриотическому» миф о православии — миф о том, что русскому народу православное христианство было навязано силой, а исконной русской верой является язычество. Этот миф является не только несправедливым, но и просто антиисторическим. Согласно преданию и летописям, князь Владимир в 988 году действительно призвал креститься всех, «кто ему друг». Но нельзя игнорировать тот факт, что христианство к этому моменту уже существовало на Руси, пусть и не в качестве господствующей религии. Христианство распространялось в русском обществе разными путями: во-первых, в княжеско-дружинной среде во время походов в Византию переговоров «на высшем уровне» и т. д., во-вторых, через путешествующих по Европе и Византии русских купцов, их челяди, пленных русских, проданных рабов, а также «работающих» в Византии, которые имели там имущество, а также прибывавших на Русь иноземцев-христиан (например, скандинавов). Десятинная церковь в Киеве была построена сразу после Крещения Руси, а строительство ее было начато еще раньше. Княгиня Ольга, бабка князя Владимира Святого, крестителя Руси, крестилась за несколько десятков лет до официального принятия христианства (она умерла в 969 г.). Более того, есть мнение, что киевский князь Аскольд (правил в 864–882 гг. вместе с князем Диром) был христианином.
