Его руки обвились вокруг ее плеч. Он крепко обнял Джорджи, и они закачались, как в танце.
– Джорджи, – снова произнес Нил и вдруг начал отстраняться от нее.
Джорджи не отпускала его.
– Джорджи, подожди.
– Нет.
– Подожди. Мне нужно кое-что сделать.
Она не разжимала рук. Нилу пришлось самому высвободиться из ее объятий.
Он опустился на одно колено. Джорджи решила, что он собирается просить прощения.
– Не надо, – сказала она. – Тебе незачем это делать.
– Тсс. Не мешай мне.
– Нил…
– Джорджи, пожалуйста.
Она стояла со скрещенными руками. На лице – ни капли радости. Она не хотела выслушивать его извинения. Она побаивалась, что этот разговор может снова превратиться в выяснение отношений.
– Джорджи, – начал он, – я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем ненавижу все остальное. Мы сделаем так, чтобы нам этого было достаточно. Ты выйдешь за меня замуж?
Она не защелкнула крючок на очередном примеряемом лифчике и повернулась к зеркалу.
М-да…
Рождество.
Нил, вставший на одно колено. Устремленный на нее пристальный взгляд.
«Мы сделаем так, чтобы нам этого было достаточно», – сказал он тогда.
Вчера ночью, во время их затяжного разговора, Джорджи спросила Нила, достаточно ли одной любви.
Пятнадцать лет назад он уже ответил ей.
Было ли это… могло ли это быть совпадением?
Или это означало…
Все уже произошло.
Все это: телефонные звонки, ссора, разговоры, длящиеся по четыре часа, – все они уже произошли. Для Нила. Пятнадцать лет назад.
Что, если своими звонками Джорджи не нарушила линию времени? Вдруг это и была линия времени, которая никогда не прерывалась?
«Мы сделаем так, чтобы нам этого было достаточно», – сказал тогда Нил на крыльце ее дома.
Джорджи помнила эти слова. Помнила, как красиво они звучали в его устах. Но главным предметом ее тогдашнего внимания было кольцо, которое он держал в руке.
Может, он имел в виду их разговор… их разговор вчерашней ночью… и думал, что она понимает, о чем речь?
«Что, если этого недостаточно?» – вчера ночью спросила она.
«Мы сделаем так, чтобы этого было достаточно, – пообещал ей Нил в 1998 году. – Ты выйдешь за меня замуж?»
М-да.
Джорджи оторопело смотрела на себя в зеркало.
– Боже мой.
– Все не так уж и плохо, – сказала стоявшая возле примерочной Хизер. – Тебе еще нет и сорока.
– Я не об этом… – Джорджи вышла из розовато-лиловой примерочной, натягивая материнскую фуфайку с ухмыляющимся мопсом. – Мне нужно ехать домой.
– А я думала, Нил позвонит к нам.
– Естественно. Поэтому мы сейчас поедем домой.
К ней подошла продавщица.
– Вы себе что-нибудь выбрали? – спросила она.
– Да. Вот этот мне подошел, – ответила Джорджи.
Она задрала фуфайку, сорвала с лифчика ярлычок и подала продавщице.
– Этот я беру, – сказала она, направляясь к кассе.
Нил так никогда и не рассказал Джорджи, почему он вдруг простил ее, почему примчался в Калифорнию и сделал ей предложение. Джорджи не спрашивала. Не хотела давать ему повод задуматься о тогдашнем шаге.
Так, может, их странные разговоры по волшебному телефону и были причиной? Возможно, причиной была она, тридцатисемилетняя Джорджи.
– Прошу прощения, мэм, но у нас не разрешается надевать вещь, предварительно не заплатив за нее. Правила магазина.
Джорджи остановилась, недоуменно глядя на продавщицу – худенькую белую женщину, чуть моложе ее самой. «Я бы ни за что не стала красить губы коричневатой помадой». Продавщица несколько раз пыталась зайти в примерочную, чтобы помочь ей с выбором. Джорджи деликатно отказывалась.
– Я сейчас дойду до кассы и заплачу за этот лифчик. Какая разница – на мне он или у меня в руках?
– Извините, мэм. Я только выполняю правила магазина.
– Отлично. – Джорджи погасила волну раздражения. – Я тороплюсь. Я сейчас просто сниму лифчик и приеду к вам потом, когда у меня будет побольше времени.
– К сожалению, вы уже сорвали с лифчика ценник со штрихкодом. Вам придется его купить.
– Ваша взяла, – буркнула Джорджи. – Сейчас.
Не заходя в примерочную, она расстегнула лифчик, сняла и вытащила через правый рукав.
– Правила соблюдены, – сказала она, бросая лифчик на прилавок.
– Пробейте еще один, – попросила Хизер. – Она возьмет два.
