– Обещай мне, что этот «марафон за рулем» не повторится.
– Я тебе обещаю ни в коем случае не быть на грани смерти в пределах штата Юта. Теперь я буду крайне осторожен, находясь рядом с мормонами.
– Расскажи мне поподробнее о космических пришельцах.
– Расскажи мне поподробнее, как ты ехал.
– Расскажи мне поподробнее о своих родителях.
– Расскажи мне поподробнее об Омахе.
Джорджи наслаждалась звуком его голоса. Ей очень не хотелось, чтобы их разговор прервался.
В какие-то моменты ее вдруг остро пронзала вся фантасмагоричность происходящего. Было ли это реальностью или изощренной игрой ее больного ума, но она говорила с Нилом, находящимся не только в далекой Омахе. В далеком 1998 году. Но такого не могло быть. В реальной жизни такого просто не может быть. Эта мысль снова и снова появлялась в мозгу Джорджи, будто приступ головокружения. Но Джорджи упорно ее гнала.
А иногда Джорджи казалось, что она возвращает Нила из прошлого. Того Нила, каким он был. Ее прежнего Нила.
Телефон уничтожал расстояние. А время? Джорджи могла спросить Нила о чем угодно.
– Расскажи мне про горы, – попросила она, не зная, о чем еще его спрашивать.
Нет, знала. Но боялась, что фраза «Расскажи мне, где я сбилась с пути» может уничтожить волшебство их общения.
Сейчас же ей больше всего хотелось слушать, слушать, слушать его голос.
– Я ходил смотреть «Спасти рядового Райана». Без тебя.
– Замечательно.
– Мы с отцом хотим еще посмотреть «Жизнь прекрасна».
– Обязательно посмотрите. Тебе и «Список Шиндлера» нужно посмотреть тоже без меня.
– Мы с тобой это уже обсуждали. Ты должна посмотреть «Список Шиндлера». Есть фильмы, которые должен увидеть каждый.
Она до сих пор не посмотрела этот фильм.
– Ты же знаешь, я не поклонница фильмов, где показывают нацистов.
– Однако «Герои Хогана»[16] тебе понравились.
– Они и подвели черту.
– И ты решила, что с тебя хватит фильмов про нацистов?
– Да.
– Я даже знаю, какой персонаж тебя к этому подтолкнул. Полковник Клинк.
– Совершенно верно.
Она больше не плакала. Нил больше не рычал.
Джорджи забралась под одеяло. Она уже не вдавливала трубку в ухо, а слегка прижимала. Как при обычном разговоре.
Нил продолжал с ней говорить…
– Значит, проведешь Рождество в обществе Чистильщика Бассейнов?
– Слушай, а я уже и забыла, что называла его так.
– Как ты могла забыть. Ты целых полгода только так его и называешь.
– Кендрик совсем не плохой парень.
– Я и не говорю, что он плохой. Мне он понравился. Ты всерьез считаешь, что они с твоей мамой вскоре поженятся?
– Наверное.
Тогда брак матери и Кендрика казался ей неизбежным.
– У тебя теперь по-настоящему философский взгляд на их отношения. И когда ты успела его приобрести?
– Ты о чем?
– Помню, в прошлый раз ты была совсем другого мнения об этом. Сердилась на свою мать. Не могла переварить, что ее парень – почти мой ровесник. Ты еще говорила: «Вы с Кендриком – из одного садка».
Да, когда-то говорила. Джорджи засмеялась:
– А ты мне ответил: «Твоя мама нашла Кендрика не в садке, а в бассейне»…
Надо же, она помнила их шутки пятнадцатилетней давности.
– И еще ты сказала, что если мать продолжит в том же духе, то твоим следующим отчимом может оказаться шестиклассник. Смешно, правда?
– Думаешь, смешно?
– Конечно.
– Так что же ты не смеялся?
– Солнце мое, ты же знаешь мою особенность. Я крайне редко смеюсь.
Джорджи перенесла трубку к другому уху, подперев ее одеялом. Надо вспоминать, что́ еще она тогда говорила о выборе своей матери.
– Знаешь, я до сих пор не могу привыкнуть, что мама в свои сорок заглядывается на парней чуть ли не вдвое моложе. У нас преподавательница маминого возраста. Я представила, что она закрутила бы роман с кем-нибудь из студентов… Брррр!
Это было бы равнозначно ее роману, скажем, со Скотти. Или с кем-то из друзей Хизер. С тем же разносчиком пиццы.
– Парни, которым чуть за двадцать, – еще младенцы, – продолжала Джорджи. – Не у всех даже борода растет. Многие еще не вышли из периода созревания.
– Однако.
– Прошу прощения. Речь не о тебе.
– Совершенно верно. Не обо мне. В отличие от многих моих сверстников я вполне созрел, чтобы встречаться с твоей мамой.
