— Не скажи. Я буду считать это рабочей гипотезой и, пожалуй, снова возьмусь за обруч. Правда, меня смущает, что на Риоре в присутствии паутины он вообще перестал функционировать, то есть отказался усиливать мои импульсы. Такое впечатление, что близость паутины вроде как его парализует; исходя из твоей теории все должно быть наоборот. Надо подумать… Прилетай завтра ко мне в Академию, в лабораторный корпус. Часам к пяти. Спросишь зал с голубой цаплей. В двери зала витраж с изображением вымершей цапли Торксиваля, и поэтому его окрестили залом голубой цапли. К пяти занятия кончатся.
Виан, помявшись, спросил:
— Айрт, почему ты меня назвал Рыжиком? Я не рыжий.
— Ты сидел против солнца. Оно сделало тебя рыжим. Высветило рыжину в твоей шевелюре. Тебе не нравится? Извини, вырвалось.
— В детстве я действительно был рыжим…
— Я тебя не обидел? — спросил Вэрол, чувствуя, что Виан чем-то задет.
— Нет, меня дома так называли. Давно. Ты напомнил.
— Извини, — повторил Вэрол.
Дан нежился на утреннем солнце. Настоящей жары еще не было, да и ветерок приятно холодил кожу. Нолла пока, судя по всему, не поднялась. По привычке бегать с утра, Дан просыпался раньше Ноллы и, набегавшись, кайфовал на пляже, поглядывая оттуда на дом в ожидании зова к завтраку.
Не дождавшись, он двинулся сам. И прошлепал прямо в кухню, как был, босиком и в плавках с налипшим песком.
Нолла сидела на краю стола в голубой тунике, едва прикрывающей загорелые бедра, и наблюдала действия кибер-повара.
— Я голоден как сто карботаров, — угрожающе заявил Дан.
— Не знаю, что такое карботар, но думаю — нечто невероятно прожорливое, — ответила Нолла и провела ладонью по его груди. — Ты в песке, иди и умойся.
— Прочь отговорки! Чтоб сей момент завтрак был на столе! — сказал Дан и заулыбался, не выдержав тона. — Поплывем в грот? Море спокойное.
— Хочу, только… Пока ты бегал и плавал, тебя разыскивал Виан.
— Не сказал, чего ему надо?
— Сказал, что свяжется с тобой позже. По-моему, что-то его беспокоит.
Видеофон ожил раньше, чем они кончили завтрак. Услышав трель, означавшую вызов, Дан, дожевывая, выскочил в холл. Нолла была права, Виан выглядел неспокойным.
— Надо поговорить, — сказал он. — Ты один?
— Да. Что-то случилось?
— Суть в том, что Айрт экспериментирует на себе и результаты скверные. Для него. Долго ему не выдержать. Астрид думает, что его тревожат последствия травм и ранений, полученных на Риоре. Он ей просто морочит голову. Не знаю, что делать. Дан, ты должен приехать! И лучше — сегодня.
— Сейчас и вылечу. Ты в питомнике?
— До четырех буду здесь, потом в Академии. Но нам с тобой надо встретиться пока без Айрта. Так что прилетай в питомник.
— Буду самое большее через три часа.
Дочке Магистра пространные объяснения не требовались. Отъезд Дана она восприняла как должное.
— Побудь пока здесь, — сказал он. — Я сообщу, что и как.
— Буду ждать.
Флиттер взмыл, и фигурка Ноллы исчезла из виду.
У Виана имелись основания бить тревогу: Вэрол делал все мыслимое и немыслимое, пытаясь выявить функцию обруча, и эта работа уже измотала его в такой степени, что Астрид готова была пожаловаться Джайвану. Но Вэрол обещал обратиться к врачу, а Джайван дома не появлялся.
Сознание того, что каждый миг стоит кому-то жизни, ибо паутины неумолимо продвигались в глубины Галактики, оставляя позади себя мертвые планеты, подгоняло Вэрола. Ответственность, легшая на его плечи, была выше человеческих сил. Помимо психологической перегрузки, сказывалось напряжение экспериментов с обручем. Мучили бессонница и головные боли.
Виан встретил Дана на внешней площадке, отгороженной от питомника зарослями гигантских акаций. Изложив все как есть, Виан сказал:
— Может, ты на него повлияешь.
— Айрт очень покладист, если речь не о принципах. В главном он делает все по-своему, — озаботился Дан. — Боюсь, тут не обойдется без отца.
— Сначала сам поговори с ним. Хотя он и рассердится, что я тебя вызвал.
— Ладно. Поехали в Академию вместе.
Когда они оба вошли в лабораторию, Вэрол был там. Увидев Дана, нахмурился и бросил шедшему позади Виану:
— Я думал, на тебя можно положиться.
