Осмотрев по первому разу участок, Дан хотел сообщить Вэролу о нулевых результатах, но связи не было. Это не особенно его встревожило, но общее беспокойство усилилось… Повторное обследование участка ничего не дало, но спешить в лагерь не стоило: Вэрола еще нет наверняка. Думая, не расширить ли зону поиска, Дан ощутил вдруг какое-то внешнее воздействие. Или показалось? Он постарался очистить сознание, настроив его на восприятие извне. Ничего. Значит, почудилось. Да кто и зачем станет искать с ним такого контакта? Вэрол? Но Вэрол сумел бы заставить его принять свой сигнал гораздо более четко.
Дан направился к глайдеру, решив возвращаться. Протянув руку к дверце, он вздрогнул. Да, это контакт, но странный! Ощущение чужой боли… Вспомнив Харгот, Дан уже не сомневался: Вэрол попал в беду и просит помощи.
На максимальной скорости подлетев к лагерю, Дан почувствовал, что людей внизу нет, и полетел дальше. Следовало действовать осмотрительно. Он отклонил машину от прямого курса, зашел на точку с другой стороны и под скалой-трезубцем увидел глайдер. Значит, отсюда они шли пешком, хотя у точки, куда, в соответствии с планом, должны были двигаться Вэрол и Виан, виднелась приличная площадка. Следовало повторить пеший маршрут Вэрола. Опустив машину рядом с пустым глайдером, Дан бегло его осмотрел. Глайдер был замкнул на биопароль. Следы борьбы отсутствовали. Дан торопился, но на вершине очередной скалы замер, стараясь вновь уловить сигнал. На ходу под нагрузкой он ничего не мог воспринять. Да ничего и не было… Дан вышел к нагромождению скальных пиков и здесь затоптался, не зная, куда идти дальше. С сожалением Дан подумал о детекторе биомассы, но на Риоре детекторы Олмета не годились без сложной перенастройки. Их и не взяли сюда.
Дан уселся на камень, оперся спиной о скальную стенку и максимально расслабился, приглушая собственный фон. Сигнал поступил. Притом откуда-то снизу, с близкого расстояния. И показалось, из темноты.
Дан напрягся. Там — замкнутое пространство. Внезапно он испытал прилив острой боли. Боль шла извне. Дан мог воздвигнуть барьер, защищая свой мозг, но тогда прервется контакт и, кто знает, восстановится ли… Перетерпев, Дан поднялся и медленно двинулся вокруг скалы. Один, второй, третий повороты… Впереди черное отверстие пещеры. Темное и замкнутое пространство — Вэрол определенно там! «Не спешить!..» — сказал себе Дан. Опасность надо было понять. Он совершенно забыл о Виане… И, оглядевшись, ступил в пещеру.
Чувствуя, что опять теряет сознание, Вэрол понимал, что его надолго не хватит. Мозг не выдержит перегрузок. От боли избавит только забвение всего. Нет, он не хочет…
Еще не вынырнув из забытья, Вэрол ощутил какую-то перемену. Открыв глаза, он увидел Дана. Притом уже не в колодце, а наверху. Дан стоял над ним на коленях.
— Айрт, что с тобой? — повторил Дан. — Ты вроде отравлен, но антитоксин не дает эффекта.
— Люминоген, — едва шевеля губами, прошептал Вэрол.
— Ясно. Молчи. — Дан вставил в инъектор новую ампулу.
Вскоре Вэрол самостоятельно сел и сказал:
— Ты вовремя.
— Где Виан? Я видел ваш глайдер.
Глянув на таймер, Вэрол сказал:
— Виану не повезло. Его бластером с нашей моделью не справиться, а я закрыл дверь на биопароль. Его передатчик — в машине. И у него, бедняги, ни связи, ни глайдера. Думаю, он пешком идет в лагерь, полагая все взять у тебя. Ты уже должен быть там, по расчету. Тебе повезло, что вы разминулись. И мне.
— Понятно, — сумрачно сказал Дан. — Виан опять предал. Я, кажется, чувствовал.
— Во всем этом странность, — заметил Вэрол. — Он тут разоткровенничался, и из его слов я понял, что вроде бы никакого нашествия нет. Однако то, что мы слышали от посольства харджеров, слишком уж согласуется с твоими видениями. Что-то не так… Дан, нам с тобой надо действовать поодиночке. Иначе не успеваем. Во-первых, надо связаться с кораблем и собрать все наши группы, не пользуясь атошаром: думаю, передачи с него харджеры перехватывают. Тем более что они ждут сообщений Виана. Корабль должен сменить стоянку. Во-вторых, следует позаботиться о Виане прежде, чем он с ними свяжется. И я, наконец, тогда выясню, что во всем этом правда, а что — последняя порция лжи.
